Леонардо да Винчи. О науке и искусстве. Габриэль Сеайль

был ожидать кары, которую все предвещало. «Герцог Людовик, – писал дипломат Марино Сануто, – не хотел терпеливо сносить смерть горячо любимой жены; ибо он очень нежно любил ее и говорил, что ему теперь больше нет дела ни до детей, ни до государства, ни вообще до чего бы то ни было в здешней жизни. И у него чуть не отлетела душа и жизнь. И в тягостной печали он сидит в комнате, которая вся покрыта черным сукном, и так он держится в течение 15 дней. А в ночь смерти герцогини стены сада совсем развалились, и все это предвещало великое несчастье»[20].

      Княжеский казначей (Gualtieri), стараясь покрыть другие расходы, часто забывал платить художникам; Леонардо вынужден был прибегнуть к жалобам. Он терпит нужду, должен зарабатывать себе пропитание; поэтому «он должен был прервать работу, доверенную ему его светлостью, чтобы предаваться менее важным занятиям; но он надеется, что вскоре достаточно заработает денег, чтобы быть в состоянии со свежей головой (ad animo reposito) исполнить свои обязательства перед его величеством, которому он себя поручает. Он содержал шесть человек в течение 56 месяцев, а получил всего 50 дукатов». Осталось ли это письмо без ответа? На изодранной бумажке находится черновик письма, от которого остались только половинки строчек, но смысл их легко угадать; в этом письме великий художник является униженным, впавшим в уныние, добивающимся того, что ему следует, тоном мольбы, в которой чувствуется нетерпение и как бы глухой гнев: «Я хочу отказаться от своего искусства… давало бы хоть какую-нибудь одежду, хоть некоторую сумму денег, если бы я осмеливался… Зная, государь, что ум вашей светлости занят… напомнить вашей светлости мои делишки и заброшенное искусство (l’arti messe in silentio)… моя жизнь на вашей службе… о конной статуе ничего не скажу, ибо понимаю обстоятельства… мне остается получить жалованье за два года… с двумя мастерами, которые все время были заняты и жили на мой счет… славные произведения, которые я мог бы показать грядущим поколениям, чем я был…» При этих обстоятельствах Людовик показал, что у него не мелкая душа мелодраматического героя. 26 апреля 1499 г., как раз в то время, когда враги предали его Людовику XII, он подарил Леонардо виноградник величиною в 16 перш. Соображения, выставленные в начале дарственного акта, делают честь государю, высказавшему их. «Мы, герцог Миланский и проч […], удостоверяя гениальность (virtutem) флорентинца Леонардо да Винчи, знаменитейшего живописца, не уступающего – как по нашему мнению, так и по мнению всех наиболее сведущих людей – никому из живших до нас живописцев; начавшего по нашему повелению разного рода произведения, которые могли бы еще с большим блеском свидетельствовать о несравненном искусстве художника, если бы были окончены; мы сознаем, что если не сделаем ему какого-нибудь подарка, то погрешим против себя самих».

      Это было как раз вовремя. Летом 1499 г. в Миланскую область ворвались французы; их привел Тривульцио, личный враг Людовика. Все города сдались на капитуляцию. 2 сентября герцог, посетив в последний раз

20

Я заимствую это место из Марино Сануто по переводу Марии Дарместетер.