Древняя Греция. Владимир Борисович Миронов

не отвергал идеи грабительской акции – он лишь требовал умножить ряды захватчиков и намекал, что надо заплатить как полагается за опасное военное предприятие. Агамемнон даже и не спорит:

      Но как уже погрешил, обуявшего

      сердце послушав,

      Сам я загладить хочу и несметные

      выдать награды.

      Здесь, перед вами, дары

      знаменитые все я исчисляю:

      Десять талантов золота,

      двадцать лоханей блестящих;

      Семь треножников новых,

      не бывших в огне, и двенадцать

      Коней могучих, победных,

      стяжавших награды ристаний.

      Истинно жил бы не беден

      и в злате высоко ценимом

      Тот не нуждался бы муж,

      у которого было бы столько,

      Сколько наград для меня

      быстроногие вынесли кони!

      Семь непорочных жен,

      рукодельниц искусных, дарую,

      Лесбосских, коих тогда, как

      разрушил он Лесбос цветущий,

      Сам я избрал, красотой

      побеждающих жен земнородных.

      Сих ему дам; и при них возвращу

      я и ту, что похитил,

      Брисову дочь; и притом

      величайшею клятвой клянуся:

      Нет, не всходил я на одр, никогда

      не сближался я с нею,

      Так, как мужам и женам

      свойственно меж человеков.

      Всё то получит он ныне; еще же,

      когда аргивянам

      Трою Приама великую боги дадут

      ниспровергнуть,

      Пусть он и медью и златом

      корабль обильно наполнит,

      Сам наблюдая, как будем делить

      боевую добычу.

      Пусть из троянских жен изберет

      по желанию двадцать,

      После аргивской Елены красой

      превосходнейших в Трое…

      Описание последующих событий ярко представлено в поэме «Илиада» Гомера. Труды Гомера заняли важное место в общественно-политической жизни афинян, где им придавалось не только общеэстетическое, но и важное идеологическое значение. Это и понятно, ибо, как очень верно заметил Дионисий Златоуст, «Гомер каждому – юноше, мужу, старцу – столько дает, сколько кто может (у него) взять». Показателем того, что даже правители понимали огромное значение личности Гомера, является пристальное внимание к его поэмам тирана Писистрата (ок. 600—528 гг. до н.э.). Просвещенный муж делал вставки в гомеровский текст, имея целью возвеличить роль и славу Афин («Я б и увидел мужей стародавних, каких мне хотелось, – славных потомков богов Пирифоя, владыку Тесея»). Как утверждает традиция, Писистрат не стеснялся вносить в тексты Гомера целые песни. Как видим, некоторым тиранам свойственен интерес к великим произведениям (не важно в данном случае, идет ли речь о Писистрате, установившем тиранию в 561 г. до н.э., или о Иосифе Сталине, жившем в XX в. н.э.). Гомер остается идеалом, которого потомки нарекут «отцом поэзии».

      Р. Эстлейк. Парис и Елена в костюмах XVI в.

      У