Золотые эполеты, пули из свинца. Сергей Зверев

в Петродворец, я все никак привыкнуть не могу.

      – Здравствуйте, Алексис, я тоже не ожидала встретить вас здесь. Помогите мне спешиться. – Опершись на протянутую руку корнета, девушка грациозно спрыгнула с лошади. – Мой отец уже третий год снимает поблизости небольшой особнячок, с начала апреля мы с матушкой живем здесь как дачники. Я любительница конных прогулок. Вот, проезжала поблизости, увидела, что тут происходит нечто странное, и решила поинтересоваться: чем заняты господа офицеры, защитники отечества? Что это за цирк такой?

      Коротким презрительным жестом она указала на каланчу. Во взгляде девушки и в тоне ее глубокого, с небольшой хрипотцой голоса чувствовалось явное неодобрение.

      Барышня была по-настоящему красива. Высокая, с прекрасной фигурой, может быть, чуть полноватая, но ей, как многим русским девушкам и женщинам, это даже шло. Волосы цвета темного янтаря были укрыты модной шляпкой для верховой езды, но несколько прядок, вьющихся крупными кольцами, упали на плечи. Из-под слегка изогнутых бровей на господ офицеров внимательно и чуть насмешливо смотрели большие, глубоко посаженные глаза цвета пасмурного неба.

      Ее профиль не отличался характерной славянской курносинкой, был классическим, что называется «греческим», хоть на медали выбивай. Чем-то внешность Натальи неуловимо напоминала «Портрет знатной горожанки» кисти знаменитого немецкого художника Ганса Гольбейна.

      – Ах! – вдруг громко вскрикнула девушка, взглянув на верхушку каланчи. – Ведь он сейчас сорвется!

      Да, положение отчаянного верхолаза за какие-то секунды внезапно резко ухудшилось. Причиной этого ухудшения стало именно появление молодой всадницы: услышав перестук копыт и затем девичий голос, тот, кого его товарищи внизу называли князем Сергеем, на какое-то мгновение чуть отвлекся от своей непростой задачи, которая требовала неотрывного сосредоточенного внимания. Он даже позволил себе короткий взгляд вниз – вполне понятное любопытство.

      Эта оплошность не замедлила сказаться: левая нога мужчины потеряла точку опоры, соскользнув с узенького кирпичного выступа. Теперь почти весь вес его тела приходился на правую ногу, а хватка рук оставалась слишком ненадежной, и кисти начали слабеть. Если верхняя часть его туловища еще хоть немного отклонится от вертикали, а это дело нескольких секунд…

      Тогда ему не удержаться, а падение с почти двад– цатисаженной высоты ясно чем заканчивается. Сердца четырех мужчин и молодой девушки, стоящих внизу, у подножья каланчи, замерли.

      Однако выдержка и хладнокровие не покинули князя Сергея: он принял парадоксальное, но единственно верное решение. Не дожидаясь, пока руки окончательно ослабнут, он сам разжал их, выбросил вверх и резко откинулся назад, одновременно изо всех сил оттолкнувшись опорной ногой от выступа. На какое-то неуловимое мгновение его вытянувшееся струной тело словно зависло между небом и землей. Все решала буквально четверть вершка: хватит ли энергии толчка для того, чтобы допрыгнуть до железной решетки, ограждающей