Кто из вас генерал, девочки?. Галина Щербакова

и слезы начинают бежать по его небритым щекам.

      – Перестань, Фима, а то я тоже начну, – говорит Фрида Абрамовна. – Какая удача, вы все вместе. Это как Первое мая!

      – Так не бывает, – твержу я. – Не бывает.

      – Что не бывает, Линочка? – Ритка кладет мне на плечи маленькие руки.

      – Я ведь спонтанно, – бормочу я. – А вы все вместе.

      – Мы все спонтанно, – смеется Нелка. – У меня путевка в Кисловодск. Ну, приеду на три дня позже. А мама моя совсем старенькая, Лина, ты ее и не узнаешь… А у Лели здесь автомобильные интересы.

      Лелька из своего угла таинственно мне улыбнулась. Я почувствовала, что никогда в жизни так кстати не придутся мне чужая путевка в Кисловодск и чужой автомобиль.

      – У меня припасена бутылочка вина на случай, – говорит тетя Фрида. – Раз вы все вместе…

      – Тетя Фрида! – смеется Лелька. – Что за дискриминация? Когда нас было трое, вы не предлагали…

      – Я как раз думала, – оправдывается тетя Фрида. – Я думала: сейчас я их угощу. Когда еще будет случай… А тут вижу – идет Лина.

      Ритка расставляет на столе рюмки:

      – Ты посидишь с нами, папа?

      Ефим Исаакович радостно соглашается.

      – Нет, нет, Фима! Ты оставь девочек, – кричит с крыльца тетя Фрида. – Пусть поговорят.

      – Я немножко, – говорит он, – я одну минутку. – Он открывает бутылку, смотрит на нас своими добрыми глазами. – Кто из вас генерал, девочки? – спрашивает он. – Командуйте!

      Мы выпиваем первую машинально, без тоста, только потом Лелька спохватывается:

      – А за что мы пили?

      – За встречу, – говорю я. – За спонтанность…

      – За здоровье, – говорит Ефим Исаакович. – Пить нужно только за здоровье, девочки.

      Он уходит, низко нам поклонившись, а мы остаемся вчетвером. Я снова наливаю в рюмки.

      – Не надо, – говорит Нелка. – Успеем. Скажи, Лина, как твой сын? Мы правильно высчитали, он окончил у тебя школу?

      – Да, – отвечаю я.

      – Какое у тебя нервное будет лето, – это Ритка.

      – Ты знаешь, – говорю я ей, – он хочет в медицинский.

      – Молодец. Мужчина-врач – это очень благородно. – Ничто в ее лице не дрогнуло, но ведь и я не вздрагиваю… Мало ли о чем мы мечтаем в семнадцать?

      Нелка молчит. Лелька раскачивает рюмку, колышет золотистое от солнца вино.

      – Девчонки, – говорю я. – Не надо о детях. Давайте о себе. Расскажите, как живете.

      – Это трудно, Лина, сразу… Я вот тебя спрошу, как ты живешь, ты мне скажешь одним словом?

      – Не надо одним! Я готова вас слушать целый день…

      Леля поднесла часики к носу – значит, по-прежнему не носит очки, считает, что ни одну женщину никакие очки никогда не украсили.

      – Целый день я не могу, – говорит она. – Я ведь, Лина, здесь на своей машине. Попросила Игоря завезти к Ритке, пока он тут свои дела устраивает. Скаты нам надо поменять. Так что он вот-вот за мной заедет.

      Вот кого бы я не хотела видеть – так это Игоря. Лелька и не