Жена моего мужа. Дарья Донцова

налетела я на него, – нанимаю тебя защитником.

      Аркашка отъехал от компьютера и хмыкнул:

      – Разбила чужую машину, когда парковала свой «Вольво»?

      Дежурные шутки домашних по поводу того, как я ловко вожу машину, надоели до полусмерти. Я села в кресло и изложила сыну суть дела. Аркашка притих и задумался.

      На следующий день мы принялись действовать с самого утра. Сначала внесли в кассу консультации необходимую сумму денег, и Аркадий поехал к следователю знакомиться с делом. Я же подалась в Бутырскую тюрьму. Следовало добиться свидания, чтобы поговорить с Максом.

      СИЗО-2, который народ называет Бутыркой, расположен на Новослободской улице. Мрачное здание скрыто от прохожих во дворе светло-кирпичного дома.

      Я несколько раз уже бывала здесь и даже содействовала побегу заключенного, поэтому хорошо представляла тамошние порядки.

      В полуподвальном помещении задыхалось человек пятьдесят. Внутрь впускают по двадцать. Свидание длится час. На сегодня мест нет, впрочем, на завтра и пятницу – тоже. Я молча выслушала словоохотливых женщин и вышла в маленький предбанник, где толпился народ с пудовыми сумками. Потом, спустившись на четыре ступеньки вниз, оказалась в другом полуподвале, где стоял тихий гул. Тут принимали передачи, и я знала, как действовать.

      Подойдя к одному из раскрытых окошечек и дождавшись, когда очередная потная тетка сдаст колбасу и сушки, я сунула под решетку паспорт. Толстомордая блондинка залаяла как овчарка:

      – Чего паспорт суешь? Тут только продукты, иди в первое окно.

      – Глянь на спецразрешение, – тихо шепнула я, загораживая собой обзор.

      Бабища раскрыла книжечку, сгребла сто долларов и быстро гавкнула:

      – Ну, чего хочешь? Шампунь взять, бритву?

      – Нет. Дам еще столько же, если устроишь в поток на свидание, который войдет в полдень.

      – Фамилия, имя, отчество, год рождения, – деловито поинтересовалась стражница.

      – Максим Андреевич Полянский, 1959-й.

      – Топай в башню, – велела «помощница».

      Я понеслась в соседний подвал. Ровно в двенадцать огромная железная дверь открылась, и полная тетка принялась выкликать фамилии. Меня вызвали последней.

      – Ну? – осведомилась конвойная, когда я приблизилась. Еще одна зеленая бумажка перекочевала в карман гимнастерки, и я пошла по лестнице вверх. Вместе с другими женщинами меня завели в узкую и длинную комнату, разделенную грязноватым стеклом. По ту сторону уже сидели заключенные. Бабы кинулись искать своих. Я пошла вдоль стекла и увидела похудевшего и осунувшегося Макса.

      – Вот что, граждане, – раздался громкий голос.

      Все разом перестали причитать и повернулись к двери. На пороге высился здоровенный красномордый парень в камуфляже. В расстегнутом воротнике виднелась тельняшка.

      – Кончай базар, гражданочки, свиданки вам сегодня сорок пять минут.

      – Почему, сыночек, –