Белые стяги победы. Дмитрий Казаков

ноги, и дальше пошла, но так тихо, что только кошачье ухо уловило бы ее шаги. Остановилась примерно через полмили, когда выбралась на круглую полянку размером с небольшую комнату.

      – Во славу Темного Жреца и его сестер, чья боль и чей гнев поддерживают мир, – прошептала она, и принялась неспешно готовить ритуал Малого Всесожжения: его нужно провести именно сегодня, иначе она лишится расположения божественных покровителей.

      Заполыхал крохотный костерок, встал над ним котелок на треноге, задымился упавший на дно кусок черной смолы. Резкий приторный запах перебил ароматы смолы и сырой земли, а когда пламя потемнело, стало черно-синим, девушка опустилась на колени и закрыла глаза.

      На ощупь вытащила из мешка три статуэтки, изображавшие Темного Жреца и его сестер, и начала читать Входную Молитву. От сладкого дыма закружилась голова, а земля под ногами закачалась – верный признак того, что ее услышали, что жертва будет принята и приятна.

      Она сожгла небольшую еловую веточку, затем два вороньих пера, и напоследок сунула в огонь руку. На мгновение стало больно, но тут же боль ушла, ее забрал Темный Жрец, и осталось лишь ощущение ласкового теплого прикосновения.

      Джадия почувствовала, что над ней нависли две огромные, безликие женские фигуры. Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как пламя уползает под землю, будто отрез ткани, утянутый в крохотную дырку.

      Ритуал завершен, но предстоит сделать еще кое-что – ликвидировать его следы, дабы ни маг, ни инквизитор не заподозрил, что здесь происходило что-то интересное. Жаровня исчезла в мешке, на смену ей явились лопатка и крохотная метелочка из веток ивы, и девушка принялась за «уборку».

      Благодаря дарованному Темным Жрецом ночному зрению справилась быстро, и двинулась назад все под тем же дождем. Некоторое время понаблюдала за лагерем из леса, убедилась, что ничего не изменилось, часовые остались на тех же местах, а прочие гномы дрыхнут без задних ног.

      Бесшумно и стремительно она проползла обратно, и, будучи в спальном мешке, закрыла глаза, на этот раз, чтобы уснуть по-настоящему. А открыла их уже утром, услышав над ухом громкое кряхтение и бурчание, возвестившее, что Пегас явился проведать свое хозяйство.

      – Доброе утро. Вставай, что ли, – сказал он, обнаружив, что девушка не спит, и ее обдало смачным «ароматом» перегара. – Отправимся скоро, вот только набьем брюхо, – и возница похлопал себя по животу.

      Дождь прекратился, но облака никуда не делись, так и остались висеть над землей плотным занавесом. Отдельные солнечные лучи сумели пробиться через него лишь в тот момент, когда гномий обоз выбрался на дорогу и покатил дальше на запад.

      Пегас болтал, точно так же, как вчера и позавчера, рассказывал анекдоты, более бородатые, чем старейшина из Снежных гор. Джадия слушала, время от времени издавая одобрительное хмыканье, но любые попытки возницы «познакомиться поближе» пресекала.

      Миновали деревушку, прижавшуюся к берегу озера, и потянулся лес, достаточно старый и мрачный,