Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа. Александр Звягинцев

и нас просвечивает!

      – Так сандинисты там шмонали, ничего не нашли!

      – Или не хотели найти! – крикнул Бурлак и снова припал к ДШК.

      Огненные стрелы впились в силуэты появившихся сбоку людей. Силин со всего размаху послал в их сторону гранату.

      – Заглуши мотор, – попросил водителя Сармат.

      В наступившей тишине слышались стоны и ругань на испанском языке. Сарматов спрыгнул с БМП и полез в ту сторону, откуда доносились звуки. Силин и Бурлак следили за ним. Сарматов шарил по земле лучом карманного фонаря. Луч выхватывал скорчившиеся среди деревьев трупы и вдруг чуть поодаль от них уперся в стоящую на коленях фигуру в монашеской сутане.

      – Факинг! Рашен факинг! – с ненавистью прохрипел монах, пытаясь перебитыми руками поднять автомат.

      Силин ногой отбросил оружие в сторону и направил луч фонарика в лицо монаха.

      – Брат Бартоломео!.. Вот ведь, мать твою, слуга божий, с крестом и пулеметом!.. – воскликнул Сарматов.

      – Рашен сивиньи! Рашен факинг! Факинг! – захлебываясь кровью, прохрипел тот.

      – И брат Сильвио здесь! – хмыкнул Сарматов, направив луч на лежащего навзничь человека. – Давай посмотрим, может, и патер где-то рядом свои богослужения проводит!..

      – Осторожнее, командир! – предупредил Силин. – Они здесь успели мин понатыкать!.. Я их утром распатроню…

      – Святые отцы еще и минеры по совместительству, – проскрипел зубами Бурлак и грязно выругался. Затем добавил: – А патер, видать, смылся! Ну, попадется он мне! Припомню я ему этот крестный ход!

      Втроем они подняли потерявшего сознание монаха и понесли его к БМП.

      Сарматов, уложив раненого на броне, взялся за рацию.

      – Орхидея?.. Орхидея?.. Я – Снег! Ответь Снегу! Прием!

      – Орхидея слушает, Снег! Прием! – донеслось из рации.

      – Родригес!.. Родригес!.. Немедленно пошлите в индейские поселения людей и возьмите патера! С ним там еще один – брат Игнасио!.. Прием!..

      – Снег, на связи Хорхе!.. Родригес предал революцию и бежал к гусанос. Никакого падре нет у индейцев, мы проверяли. Революция победит! Прием!

      – В задницу вашу революцию!.. Можете так и передать вашему команданте Ортеге! Конец связи!.. – проорал Сарматов и выругался так витиевато, что на него даже покосились Бурлак и Силин.

      Сарматов оттолкнул рацию и что есть силы ударил кулаком по броне. Никто к нему с расспросами не приставал – и так было видно, что дело – дрянь.

* * *

      Утро. Поднимая тучи красной пыли, похожей на молотый кофе, камуфлированный «Ми-8» сел на площадку перед дощатым сараем.

      – Рота, подъем! – крикнул дневальный спящим в гамаках бойцам.

      Из пристройки, одеваясь на бегу, навстречу вышедшему из вертолета костистому генералу вышел Сарматов.

      – Товарищ генерал-майор, докладывает капитан… – начал рапортовать он.

      – Не ори, Сармат! – остановил его генерал. – Сколько раз за ночь из вас юшку пускали?

      – Четыре, товарищ генерал.

      – Потери?

      – Шесть – «груз двести»