Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа. Александр Звягинцев

ты согласился, командир?.. – перевел Алан взгляд на Сарматова.

      – А кто его спрашивал?.. – криво усмехнулся Бурлак.

      Сарматов, не сводя взгляда с уплывающей льдины, тихо произнес:

      – Крест…

      – Что? – в полном недоумении переспросил его Алан.

      – Крест это, понимаете?.. Крест на всю жизнь!.. – тоскливо повторил Сарматов.

      Алан опустил голову и тяжело вздохнул.

      ВОСТОЧНЫЙ АФГАНИСТАН,

      11 мая 1988 года

      Башмаки оставляют глубокие следы на подталом, рыхлом, точно изъеденном кислотой снегу. Пронизывающий ветер воет, как в аэродинамической трубе. Качается над перевалом нестерпимо яркое солнце, которое, кажется, в этом краю не исчезает за горизонтом никогда.

      – Мужики, наденьте маски! От такого солнца ослепнуть можно! – крикнул Сарматов растянувшимся цепочкой бойцам и встряхнул висящего на нем и Прохорове американца: – Полковник, закрой глаза, они тебе еще понадобятся!..

      – Ты уверен? – прохрипел тот.

      – Глаза – зеркало души, их беречь надо! Без них кто ее, душу твою, увидит?..

      – Избавь, майор, от русских разговоров о душе и смысле жизни! – брезгливо передернулся полковник.

      – Избавляю… Кстати, мы с тобой нигде раньше не встречались? Мне порой кажется… – задумчиво произнес Сарматов.

      – Как вы, русские, говорите: кажется – перекрестись! – зло прошипел американец.

      – А ты, оказывается, неплохо знаешь русских, полковник! – усмехнулся Сарматов. – И разговариваешь по-нашему неплохо… Когда захочешь…

      – Твоя правда, Сармат, – сказал Прохоров. – Я тоже смотрю: как полегчает ему – уши топориком и смотрит на нас во все глаза.

      Сбоку к беседующим пристроился лейтенант Шальнов.

      – Отдохни, командир, я помоложе, – сказал он, закидывая себе за плечо руку американца.

      Освободившись от ноши, Сарматов остановился и пропустил мимо себя группу.

      – Как дела, мужики? – спросил он одетых в черные маски бойцов.

      – Как в Польше – у кого больше, тот и пан! – послышался чей-то ответ и смех остальных.

      – Сармат, с тобой не соскучишься. Так ведь получилось, что из огня да в полымя, – сказал замыкающий.

      – А ты скучать на свет родился? – осведомился Сарматов. – А кто ты? Не узнаю в маске.

      – Савелов.

      – А-а… – сразу прикинулся равнодушным Сарматов и, поднеся к глазам бинокль, воскликнул: – Ай да Сарматов, ай да сукин сын!..

      – Что там? – спросил Савелов.

      Вместо ответа майор передал ему бинокль.

      В окулярах рябели черные точки кружащихся над долиной вертолетов.

      – Круто шмонают! – вырвалось у Савелова. – Вовремя мы оттуда смылись!

      – Ждать нас устали, вот и шмонают, – согласился Сарматов. – Наше счастье, что у них стандартное мышление.

      – Стандартное, говоришь? И в чем же оно заключается?

      – В том, чтобы в ситуации, подобной нашей, блокировать тропы, дороги и бить по площадям. С каждым днем они будут расширять район поиска, а их службы радиоперехвата и американские спутники будут