Нойоны. Гроза на востоке. Александр Бауров

для нойонов это было проще простого. Нельзя позволить торговцам навязать истерию войны, тогда предотвратить неизбежное уже не удастся. Для них торговля и прибыль превыше всего, и уверенные в том, что Арагон может легко отбросить нойонов, купцы и далее будут подстрекать к насилию, независимо от того, как завершится этот кризис. Если только страны юга не снимут блокаду с их товаров.

      Поставив точку, Эй-той откинулся в кресле. Ему принесли новый напиток из зерен дерева, росшего в Карнской империи далеко на юге. Их растирали в порошок, разбавляли горячей водой и теплым молоком, получался редкий по вкусу тонизирующий напиток. Даже пили его не из бокалов и кубков, а из маленьких фарфоровых чашек. Теплую пряную жидкость называли когу, и при дворе он уже пользовался большой популярностью. Хотя маленький мешочек тертых зерен стоил десять циллингов – как хороший крепостной.

      Выпив две чашечки, он почувствовал себя лучше, усталость и сон постепенно ушли. Он свернул свиток в футляр и вдруг подумал: «Как я один могу остановить то, что так усиленно приближают все остальные?! Разве может один человек остановить историю? Нет, можно лишь попытаться ее немного изменить».

      Через пятнадцать минут он въезжал в королевский дворец Грифонхатов – изящное новое здание в самом центре перестроенного внутреннего замка Энрофа. В коридорах было полно людей. Все были возбуждены и часто в суете поминали Велеса.

      – Кто сейчас в тронном зале? – поинтересовался разведчик у одного из вельмож.

      Тот глянул на Эй-тоя и, поражаясь его неосведомленности, затараторил:

      – На приеме его святейшество канцлер и прибывшие посланцы Арагона.

      Эй-той был шокирован. Какой-то бездарь из провинции, в чьи обязанности входит только плащом полы мести да передавать дворцовые сплетни, знает больше него.

      – А давно они появились? Лорд Катберт здесь?

      – Не меньше часу как! А его высочество в своих покоях, – провинциал просиял от того, что смог оказать услугу могущественному главе разведки, и поклонился.

      Эй-той покинул центральный холл приемов, где собралась разноцветная толпа пажей, фрейлин и дворян, прошел полдворца и, наконец, оказался в аскетичных покоях бывшего короля. Личная стража не пропускала в эту часть здания никого из двора, кроме Грифонхатов, но к Эй-тою Катберт питал уважение, несмотря на провал разведки в расследовании заговора Рейнхарда. Гвардеец с тонким серебристым мечом на поясе отворил дверь, и разведчик вошел.

      – Господин, я тревожу ваш покой, но прошу меня простить, ибо чрезвычайные обстоятельства привели меня к вам сейчас.

      Брат государя улыбнулся и отложил свиток. Разведчик, как мог кратко, изложил свое видение внешних проблем и опасность возможного вторжения орков.

      – Агентура в Лордароне слаба и дезорганизована. Я послал туда одного из лучших своих людей. Он все выяснит, мы свяжемся с эльфами, но я боюсь не успеть!

      – Уже и так слишком поздно, – ответил