Рассвет Инлиранги. Виктория Новак

после телевизора.

      Придя в вуз, друзья пошли в актовый зал, где должно было состояться собрание и, увидев, что трибуна свободна, Артур забрался на сцену, взял микрофон и обратился к людям:

      – Друзья, я хочу предупредить вас: не смотрите телик! Это аппарат для зомбирования! Он отнимает вашу энергию и передает вам установки правительства, которое хочет держать вас в узде, чтобы вы сами не мыслили и были тупыми баранами, пляшущими под их дудку. Не знаю, что они делают, может, используют 25-й кадр, но на нас с экрана постоянно идет одуряющее влияние.

      – Немедленно отдай микрофон и уйди со сцены! – напал на Артура ректор. – Лучше бы хорошо сдал сессию! Что ты, троечник, можешь знать?!

      – Да что вы говорите? – парировал Артур на виду у всего зала. – Я после каждой сессии тупею из-за вашей зубрежки. Вы засоряете нам мозги бесполезными, неприменимыми в жизни «знаниями». То, что можно прочитать в справочнике или найти в поисковике интернета, нет необходимости зубрить. Это отупляет. Лучше бы учили нас творчески думать, развивать логику, загадывать загадки. Но вы считаете, что думающий опасен.

      – Уберите его отсюда! – заверещал ректор охране. И Артура стали стаскивать со сцены.

      – Молодец! Правильно! Так их! – поддерживали Артура студенты.

      Уже многие понимали, что учеба в вузе – тяжелое деревянное ярмо с ржавыми гвоздями на шее. Но не все могли его смело скинуть, а тем более, как Артур, кричать об этом. Заведенный порядок работал как старые советские часы на главной колонне факультета. С самого утра потоки сонных студентов и строго вышагивающих преподов вливались в безликие аудитории. Артур замечал, как с показным шумом открывались никому не нужные учебники и тетради с закорючками. Доска зияла черной дырой, засасывающей разум в свою бездонную пасть. И несчастные, тяжело вздыхая, брели отвечать то, что придумал какой-то профессор для того, чтобы оправдать свою зарплату. Бесконечное множество пар, лабораторных, контрольных и сессий. Взлохмаченные макушки, едва видневшиеся из-за некрасивых башен библиотечных книг. Кто был поумнее, тот просто списывал и лишь изредка переступал порог территории «Пятерка – это самое важное в жизни!». Кто поглупее – честно чиркал тетрадь за тетрадью в читальных залах и с отекшими от писанины пальцами и перегруженный макулатурой, бегал, как жертва Минотавра, по лабиринту коридоров.

      Артур с Русланом давно подметили, как отличаются счастливые лица прогульщиков, жующих бутерброд под зеленью дубрав в соседнем парке, от серых физиономий зубрил, проводящих свою молодость в книжной пыли. «Вот он, ВУЗ – Вредное Унылое Заведение!» – шутили обычно друзья.

      Однако ректор и вызванная им охрана не хотели понимать того, что внезапно понял Артур и вещал со сцены людям. Дуболомы бесцеремонно стащили его со сцены и вытолкали из здания на улицу.

      – Вот это ты им выдал! Молодец! – поддержал его Руслан.

      – Ты видел, как они меня, а? Не дали сказать людям слово правды, – с жаром в голосе