Путь гейши. Алина Лис

ее горло. Девушка беспомощно раскрывала рот, пытаясь глотнуть хоть немного воздуха.

      Вот пальцы Тэруко легли поверх душащих ее рук. Хитоми поняла, что сейчас последует, и вцепилась зубами в ладонь, чтобы не закричать.

      «Не надо! – мысленно уговаривала она принцессу. – Пожалуйста, госпожа! Вам не справиться с ним!»

      Сёгун чуть ослабил хватку.

      – Ты забываешься, Тэруко, – прорычал он. – Дядя мертв, никто больше не станет терпеть твои капризы. Я – глава рода и верховный военачальник Оясимы. А ты будешь молчать и слушаться, как положено женщине.

      Он разжал руки, и девушка отшатнулась от него, растирая горло. На ее красивом и гордом лице мелькнуло выражение крайнего отвращения, а потом снова застыла высокомерная отрешенность.

      – Ты поняла меня, Тэруко?

      – Я поняла вас, – хрипло ответила принцесса.

      Хитоми еле дождалась, пока он покинет покои, чтобы отодвинуть дверь.

      – Госпожа!

      – Хитоми… – Последняя из рода Риндзин повернулась к своей любимой фрейлине. Сейчас, когда сёгун ушел и больше не было необходимости сдерживаться, на лице Тэруко проявились по очереди гнев, возмущение, презрение и снова гнев. – Ты слышала?

      – Слышала, госпожа. – Хитоми хотела бы ободрить и утешить принцессу, но Тэруко Ясуката не нуждалась в утешении.

      Она схватила вазу – трехсотлетний самханский фарфор, и со злостью запустила ею в стену. Не удовлетворившись этим мимолетным разрушением, принцесса зашагала по комнате туда и обратно. На бледной шее красными пятнами горели отметины от пальцев сёгуна.

      – Он продал меня! Откупился, собачий сын! – бормотала девушка, как в лихорадке. – Отдал уроду. Ненаследный принц! Конечно, Шину так выгодно. О, я готова поспорить на свое право править, он никогда не выдал бы меня ни за кого другого, кто может занять его место. Только Хо-Ланг-И Аль Самхан! Конечно, – она повернулась к Хитоми, дрожа от ярости, – ко мне трижды сватались даймё, Хитоми! Сильные, полноценные мужчины! Правитель Вангланга засылал послов, предлагая в мужья своего младшего сына – чем плохи дети камня? Ничем! Но Шин слишком трясется за свое место, как любой самозванец. Он отдаст меня только жалкому неудачнику, который никогда не сможет править!

      – Госпожа, тише! – зашептала Хитоми, оглядываясь в ужасе. Не хватало еще, чтобы до правителя дошел слух о крамольных речах двоюродной сестры. Сёгун и за меньшее вырывал языки.

      Тэруко остановилась, тяжело дыша, и Хитоми снова невольно залюбовалась принцессой.

      Даже сейчас, в момент наивысшей ярости, Тэруко Ясуката была необычайно красива. Гнев не уродовал ее черт, только придавал живой блеск глазам цвета вишневых ягод. Сердито сдвинутые брови и сжатые губы лишь подчеркивали женственность девушки.

      – Я не хочу, Хитоми, – с отчаянием прошептала принцесса. – Не хочу принадлежать убогому, слабому! Моя мать – принцесса Риндзин. Я – последняя, в ком течет кровь повелителей драконов. Зачем мне муж – не воин? Мужчина, который никогда не был в бою, разве может