Сотня. День 21. Возвращение домой (сборник). Кэсс Морган

отправят самых старших, но до настоящего момента ни в чем не был уверен.

      Отец посмотрел на Уэллса, и его глаза расширились, в них появилось удивление и понимание:

      – Так ты этого добивался?

      Уэллс кивнул.

      Лицо Канцлера исказила гримаса.

      – Если бы я знал, что тебе так приспичило увидеть Землю, то легко бы все устроил. Ты мог бы принять участие во второй экспедиции, как только мы убедились бы, что это безопасно.

      – Я не хотел ждать. Я хочу отправиться туда в первой сотне.

      Канцлер слегка прищурился, критически глядя в бесстрастное лицо сына.

      – Почему? Ты же лучше большинства знаешь, как это рискованно.

      – При всем уважении, именно ты – тот человек, который убедил Совет, что ядерная зима закончилась. Именно ты сказал, что экспедиции уже ничего не грозит.

      – Да, не грозит. Земля достаточно безопасна для сотни осужденных преступников, которые так или иначе приговорены к смерти. – Тон Канцлера был одновременно покровительственным и недоверчивым. – Я не имел в виду, что она безопасна для моего сына.

      Уэллс задохнулся от вспыхнувшего гнева, который испепелил возникшее было чувство вины. Он тряхнул руками, и наручники громыхнули, задев спинку стула:

      – Вроде бы теперь я один из преступников, разве нет?

      – Твоя мать не одобрила бы этого, Уэллс. То, что она грезила о Земле, вовсе не означает, что ей хотелось бы подвергнуть тебя такому риску.

      Уэллс подался вперед, не обращая внимания на впившийся в плоть металл.

      – Я делаю это не ради нее. – Впервые за весь разговор он поглядел отцу прямо в глаза. – Хотя я думаю, что мама гордилась бы мной.

      Отчасти это было правдой. Его мать была не чужда романтике, и она наверняка высоко оценила бы стремление сына оберегать любимую девушку. Однако его желудок сжался при мысли о том, что было бы, если бы мама узнала, какой именно поступок он совершил для спасения Кларк.

      Отец вытаращился на него:

      – Ты хочешь сказать, что затеял все из-за той девушки?

      Уэллс медленно кивнул.

      – Это я виноват в том, что ее отправляют туда, будто лабораторную крысу. Я хочу, чтобы у нее были все шансы выжить.

      Несколько секунд Канцлер хранил молчание. Но, когда он снова заговорил, его голос был спокоен:

      – В этом не будет никакой необходимости. – Канцлер вытащил из ящика стола какую-то вещь и положил ее перед сыном. Это был металлический браслет с чипом, размером с большой палец Уэллса. – Каждый участник экспедиции уже получил по такому браслету, – объяснил отец. – Браслеты будут передавать на корабль данные о здоровье своего хозяина и о том, где он находится. Так мы сможем отслеживать состояние каждого из вас. Как только у нас появятся доказательства того, что окружающая среда планеты благоприятна, мы начнем колонизацию. Повторное заселение. – Он выдавил из себя мрачную улыбку. – Если все пойдет по плану, уже совсем скоро мы к вам присоединимся, и все это, – он указал на скованные руки Уэллса, – будет забыто.

      Дверь отворилась, и через порог переступил охранник.

      – Сэр,