Лихая шайка. Евгений Сухов

из околоточных кинулся к окну и навел на убегающего револьвер.

      – Уйдет ведь, Григорий Степанович. Разрешите стрелять… И впрямь уйдет ведь!

      – А, была не была! Пали! – крикнул Бондаренко.

      В ту же секунду Мартынов перевел «наган» на стрелка и спустил курок. Околоточный, целившийся в рыжеволосого, с простреленным затылком рухнул на пол. Мартынов выпустил толстяка и метнулся к окну.

      – Не уйдешь! – прошипел Бондаренко.

      Арсений успел вскочить на подоконник. Ему оставалось сделать последний шаг, чтобы оказаться на улице, но в этот момент полицейский выстрелил. Правое плечо чуть выше лопатки пронзила острая боль. Мартынов буквально вывалился на мостовую. Усилием воли налетчик заставил себя подняться на ноги. В проеме окна показалась фигура Бондаренко. Перехватив револьвер левой рукой, Мартынов выпустил в полицейского ответную пулю. Рука Бондаренко дрогнула. Григорий Степанович схватился за локоть. Револьвер выпал у него из рук.

      Мартынов что было сил бросился на противоположную сторону улицы. Он видел, как из окна «Славянского базара» уже выскочили двое околоточных и бросились ему вдогонку.

      Арсений осмотрелся. Справа по мостовой на всех парах на него летела черная лаковая пролетка, запряженная двумя вороными. Мартынов преградил экипажу путь. Кучер, исторгая проклятия, со всех сил натянул поводья. Лошади перешли на шаг. Мартынов подбежал к экипажу и вскочил на подножку.

      – Пошел, пошел! – пригрозив кучеру «наганом», крикнул Мартынов.

      Последнее, что запечатлелось в памяти налетчика, – лицо молодой девушки, склонившейся над ним. Правильные черты лица, испуганный, но твердый взгляд и золотистые локоны, разметавшиеся по плечам.

      Лошади пустились в галоп.

      Мартынов откинул голову и потерял сознание.

      Глава 8

      Ростов-папа

      – Давай-давай, мечи, хозяйка, на стол огурцы соленые. Да сивухи не забудь.

      Пафнутий Бесшабашный положил на стол «наган» и придвинул к себе тарелку с дымящимся ароматным борщом. Рядом расположились верные «друзья» заправилы боготяновской кодлы, известной всему Ростову банды лихоимцев. Вася Обух, как всегда, сел по правую руку от Пафнутия, а Митька Черный – по левую. Остальные четверо «приближенных» ростовского вора, грохоча стульями, расселись, кто где смог. Напротив Пафнутия сел Иван, глуховатый светловолосый бугай необыкновенной наружности. Иван был под два метра ростом, силы недюжинной и славился своим умением читать по губам, с лихвой восполнявшим его недуг.

      Пафнутий принялся жадно хлебать наваристый борщ. Его примеру последовали и остальные присутствующие. Несколько минут в комнате раздавалось лишь чирканье о дно тарелок металлических ложек.

      – Да уж не забуду. – Хозяйка ночлежки и трактира под названием «Дом Епифановой» Маланья Епифанова деловито прошлась перед своими гостями. – Да кто ж вас знает, когда вы придете? В погреб не успели слазить. Сей же час организуем вам обедец. Будет тебе, Пафнутишка, и водочка, и огурчики соленые,