Мажор. Умереть, чтобы родиться. Игорь Соколов

замолчал, чуть прикрыв глаза. Молчал и Соколовский. Торопить человека не стоит, если он сам хочет говорить, просто ему надо дать возможность собраться с мыслями.

      – Первая любовь от бога, последняя от черта… – заговорил снова Денисов. – Так говорят. Я не знаю, что у нас было с Настей… Только я от нее с ума сходил. Знаю, что Вероника… знаю, что взрослые дети уже. А не смог удержаться… Вероника знала, ревновала… А мне было все равно… Скажи… – больной повернул голову к Соколовскому, – что знаешь про нее. Прошу.

      – Ее утром на стройке нашли, Евгений Петрович. Утром.

      На приборе, к которому был подключен Денисов, запикали какие-то датчики. Игорь посмотрел на них с беспокойством. Но Денисов стал его торопить:

      – Дальше говори, все…

      – Спрыгнула, наверно. С высоты. Беременна была.

      – Да… – прошептал Денисов, глядя в сторону невидящим взглядом. А может, он видел Анастасию. – Четвертый месяц. С небольшим…

      – Все, – закончил Игорь.

      Денисов повернул голову к Соколовскому, посмотрел на него с теплотой и грустью:

      – Ты хороший парень, Игорь… Отец может тобой гордиться.

      – Ему это только не говорите.

      – Хороший. Ты не умеешь врать. Я же вижу. Что-то еще? Говори…

      – У нее ребенок умер… – решился сказать Соколовский. – Вчера.

      Снова что-то запищало в медицинской аппаратуре. Уже сильнее. Денисов стал заметно тяжелее дышать.

      – Она… очень хотела… ребенка… от меня. Так говорила… А может, боялась, что я брошу ее без ребенка. Уже не узнать. Еще… – потребовал Денисов.

      – Все… – опустил голову Соколовский.

      – Игорь… ты мне в глаза не смотришь, – еще больше волнуясь, заговорил Денисов. – Сейчас тоже. Все говори.

      – В крови – следы болиголова.

      – Вот почему не смотришь в глаза.

      Игорь замолчал, прикусив губу и глядя на пикающие приборы. Денисову явно становилось хуже. Игорь начал злиться, потому что рядом за дверью стояла Вика, как скала. Она давила и заставляла мучить человека с сердечным приступом. Соколовский и сам понимал, что информация нужна. Что в смерти нужно разобраться и найти виновных, если они есть. Но вот так…

      – Ты… говорил? – тихо спросил Денисов, задыхаясь.

      – Нет.

      – Не говори… Так… наверно, лучше. Не говори… прошу. День не говори… За день уберем все…

      В палату ворвались врач и медсестра. Врач был вне себя от возмущения:

      – Я же просил!

      Появился шприц, Денисову стали что-то вводить в вену, а он только смотрел на побледневшего Соколовского и отрицательно чуть качал головой.

      – Выйдите же наконец! – повысил голос врач.

      Игорь отвернулся и вышел. Родионова сразу кинулась к нему:

      – О чем вы говорили?

      – Он спрашивал, что мы знаем про девушку, – меланхолично ответил Соколовский. – Что случилось.

      – Что еще? – спросила Вика, глядя пристально ему в глаза.

      – Он любил ее. Это его ребенок.

      – Еще?

      – Все.

      Вика еще