Куда уходит детство. Повесть. Алексей Осипов

системе Ridero

      Убить Гитлера

      По-осеннему рано стемнело. Вскоре пришел отец c работы, что-то долго хрустел бумагой в прихожей. Я вышел встретить:

      – У матери был? – спросил он, подавая мне газетный засаленный сверток, – На-ка, на стол положи! Бабка сальца передала.

      – Я «четверку» получил.., – похвастался я.

      – Так, был в роддоме?! – перебил отец.

      – Да, был, был…

      – Ну, чего…?!

      – Все хорошо. Завтра мыла c зубной щеткой ей отнесу, – вздохнул я, приустав переживать от того, что мои школьные и трудовые успехи в этой семье больше никого не интересуют. Впрочем, и я заранее уже искренне ревновал и недолюбливал еще не родившегося братика или сестренку.

      Отец, кряхтя, полез за печь, взял спички и несколько щепок, хотел было разжечь, но только тут заметил, что печка уже растапливается, втихомолку подвывая в унисон ветру на улице.

      Молчком потрепал мои волосы. Полез в холодильник, и только тут углядел на плите кастрюлю. Открыл крышку. Втянул в ноздри через густые черные усища вкусный запах горячего борща. Поглядел пристально на меня:

      – «Четверку», говоришь, получил? По физике?!

      – Я же только во втором классе! – развел я руки, засмеявшись, – по рисованию…

      – Молодец! – наконец-то похвалил он меня, и тоже задумчиво вздохнул, – ну давай ужинать… c чем супец-то?!

      Вечером, как всегда, разошлись по комнатам. Иногда встречаясь на жаркой кухне посмотреть телевизионную программу, полистать отрывной календарь, да налить кружку чая.

      В моей комнате, к несказанному удовольствию, стоял индивидуальный черно-белый телевизор «Рассвет», у родителей в зале – огромный, цветной, показывавший целых три канала!

      Точно по распорядку, ровно в восемь, по Второму ЦТ я любил включать «Спокойной ночи малыши», а по воскресеньям – «В гостях у сказки».

      – Так, так, так! – обогнал меня папаня, вслух зачитывая свой столбик из маленьких цифр и букв, – среда, двадцать один, тридцать пять. Чемпионат СССР по хоккею. ЦСКА – Химик. 2 и 3 периоды.

      – Пап! А наших почему никогда не показывают?

      – Потому что, б..дь, играть не умеют! Наши во Второй лиге, восточной зоны, – как взрослому, отец очень доходчиво пояснил первую часть ответа на вопрос, и совершенно непонятно – вторую.

      – Пап! А это дядя Толя гостинец передал?

      – Дядя Толя! – ухмыльнулся отец.

      – Он, теперь тоже c тобой на шахте будет работать?

      – Не знаю… Чего сахару так мало положил себе? Сало ешь!

      Отец, откупорив бутылку пива, ушел к себе. Я утопал в свой угол.

      «Во исполнение принятой продовольственной программы майского Пленума ЦК КПСС…», – тут же донесся из зала голос диктора, вместе c отцовскими матьками, – «…спорные территории Фолклендских островов… Советский Союз воздержался…». Началась трансляция хоккейного матча, и я быстренько перебежал в зал на диван к отцу.

      «Третьяк на воротах! Герасимов! Меркулов! Удар по воротам!!!», – и в этот момент показ матча прервали… Заиграла симфоническая грустная музыка. По другому каналу – балет…

      – Едрите вас в корень! Ладно. Давай-ка спать…

      Утром без особой охоты, тихонько, чтобы не разбудить отца, собирался в школу. Папаня сегодня работал в ночную смену, но тоже уже проснулся. Долго прокашливался в кровати, вышел в коридор в одних трусах:

      – В больницу не ходи, сам схожу.

      Я уныло кивнул.

      – Уроки-то выучил? – спросил отец.

      Я снова кивнул.

      – А c «поведением» как? Нет «двояков»?

      Я отрицательно мотнул головой.

      – Ну, иди. В обиду себя не давай, – напутствовал родитель.

      Я сделал удивленные глаза…

      – Разрешаю…

      C «поведением» у меня, и правда, было туговато. Почти каждый день получал «неуд», а то и «кол» c пространными записями красными чернилами в дневнике.

      В школе частенько за дальним шкафом c пыльным глобусом стоял в углу. Не один час слонялся возле кабинета директора после уроков в ожидании профилактической беседы. А примерно раз в месяц моя учительница – Зоя Сергеевна – вызывала в школу родителей.

      Сегодня мой школьный день, как говорит дядя Григорий, был «фартовый», начинался без особых происшествий.

      На первом уроке вычитали, умножали, делили:

      – Аня! У Васи восемь яблок. Он два яблока отдал Пете. Еще двумя яблоками угостил Костю. Сколько останется у Васи яблок?! – спрашивала Зоя Сергеевна отличницу c первой парты.

      Анечка что-то быстро писала в тетрадке, беззвучно шевеля губками.

      – Зарубин! Бестолочь! Хватит вертеться!

      – Четыре! – выкрикнул я, уже давно сосчитав все яблоки, а теперь помогая другу Димке c задней парты.

      – Что, «четыре»? –