Жаба с кошельком. Дарья Донцова

так и осталась! Ветер в голове свищет.

      – Сквозняк в мозгу – верный признак молодости, – ухмыльнулась я, – как только под черепной коробкой установились тишина и покой – пора умирать.

      – Иди ты на фиг, – рассердилась Марго.

      – Уже лучше, – одобрила я, – значит, останешься у нас. Вот что, предлагаю поспорить: через месяц, если станешь меня во всем слушаться, Глеб на коленях начнет умолять тебя о прощении!

      – Нет, – заспорила Маргоша.

      – Да.

      – Нет.

      – Да.

      – Нет!!!

      – Да!!!! Вот что: если я выигрываю спор, ты всю жизнь будешь меня бесплатно причесывать.

      – А если проиграешь? – прищурилась Марго.

      – Тогда… ну… куплю тебе двухкомнатную квартиру, чтобы было куда от Глеба уйти.

      – Я ее не возьму! С ума сошла!

      – Вовсе нет, я ничем не рискую, потому что очень хорошо знаю мужчин и получу навсегда бесплатного парикмахера!

      В столовую мы спустились вместе. Чтобы пресечь любые вопросы, я сразу заявила:

      – У Маргоши дома ремонт, она пока поживет у нас.

      Новость вызвала невероятный энтузиазм у женской части семьи.

      – Во, классно, – заорала Манюня, – вот кто нас утром причесывать станет! Маргоша, сделай мне вечером мелирование, а? Зеленую прядку!

      – Без проблем, – грустно согласилась та, – все, что пожелаешь!

      – Мне бы не помешало слегка изменить прическу, – оживилась Зайка, – принесу вечером журнал, повыбираем!

      – После ужина будут красить меня! – возмутилась Машка. – Я первая!

      – Мне для работы нужен безупречный внешний вид, – пошла в атаку Зайка, – я мордой деньги зарабатываю!

      Домработница Ирка, расставлявшая чашки, на секунду глянула в зеркало, молча поправила челку и сказала Марго:

      – Только сами свои вещи не стирайте и не гладьте. Оставьте в ванной, мне в радость вам помочь.

      Даже няня Серафима Ивановна, всегда сидящая за столом тише воды ниже травы, и та рискнула высказаться:

      – Хорошо, когда у человека есть талант!

      – Я первая, – подскакивала Машка, – все остальные потом!

      – Нет, я, – злилась Зайка.

      – Не спорьте, – вздохнула Маргоша и стала сыпать в кофе сахар: одну ложку, вторую, третью, четвертую, пятую… – всех обслужу!

      Я, как завороженная, следила за процессом превращения кофе в сироп, потом встряхнулась, выхватила у подруги из-под носа кружку, поставила другую, отодвинула сахарницу и строго сказала:

      – Ты забыла про свою аллергию на сахар!

      В глазах Маргоши заплескалось разочарование, но она промолчала.

      Александр Михайлович похлопал себя по лысине.

      – В одном, Марго, можешь быть уверена: я рад тебе совершенно бескорыстно. Ну отполируешь мне голову воском, и все!

      Маня захихикала. Зайка продолжала злиться:

      – Кому-то в школе охота пофорсить, но у меня ведь работа.

      Я подмигнула Кеше и указала глазами на дверь. Сын моментально встал и вышел в коридор. Я потрусила за ним.

      – Что случилось? – спросил Аркадий. – Говори быстро!

      Вот