Песочная свирель. Избранные произведения мастеров Дзэн. Юрий Евгеньевич Холин

многолетние и многотрудные эзотерические практики Мастеров Востока.

      БЕНДЖАМИН ХОФФ

      Как мы уже, наверно, поняли, не бывает двух одинаковых снежинок, деревьев или зверей. Так же, как и не бывает двух одинаковых людей. Все имеет свою Внутреннюю Природу. Однако, в отличие от других форм жизни, людей легко увести в сторону от того, что для них хорошо, потому что у них есть Мозги, а Мозги легко одурачить. Внутреннюю Природу, если на нее полагаться, нельзя одурачить. Но большинство людей не прислушивается к ней и, как следствие, совсем себя не понимают. А те, кто себя не понимают, не могут себя уважать, и поэтому легко подвергаются чужому влиянию.

      Но вместо того, чтобы зависеть от советов и манипуляций других людей, предлагающих взамен наших «неправильных» шаблонов поведения их «правильные», можно, доверившись своей Внутренней Природе, просто следовать ей во всех ситуациях. Путь Доверия к Себе начинается с понимания того, кто мы есть на самом деле.

      Мое неделанье для всех

      покажется больным.

К. Бальмонт

      НЕДЕЛАНЬЕ

      Мое неделанье для всех

      покажется больным,

      как будто это тайный грех

      быть не как все, другим.

      Мое неделанье – удел,

      известный только мне,

      как будто есть мечтам предел

      и облакам в окне,

      как будто есть цена любви

      и таинству разлук.

      Так трудно женский взгляд ловить

      и пить из детских рук!

      Жизнь жечь, пусть данную взаймы,

      и не тащить хомут.

      Мое неделанье, пойми,

      безумно тяжкий труд.

      С.К.

      И СНОВА ПЕРВЫЙ ВДОХ

      Кто даст мне жизнь? Потомок дожа,

      Купец, рыбак иль иерей

      В грядущем мраке делит ложе

      С грядущей матерью моей?

А. Блок, «Итальянские стихи»

      Я умер 4 ноября 1953 года. День был пасмурный и холодный. Более того – шел снег. Тому, чье появление на свет я с некоторым беспокойством ожидал, казалось, совсем не хотелось появляться. Он выдержал все разумные и не разумные сроки, но продолжал находиться в чреве матери.

      «Черт бы тебя побрал», – думал я, от скуки переливаясь то в одну предметную форму, которыми была забита комната, то в другую. Все было пусто, холодно, неинтересно. А тот, плоть которого назначалась мне, все наслаждался состоянием полной свободы в водах космического океана.

      «Плавай, плавай», – говорил я то ли себе, то ли ему. «Все равно с воплями и визгом выпихнешься в мир и предопределение свершится – я войду в твою несовершенную форму, ибо сдал в трудные моменты предыдущих жизней и назначение мое теперь быть ниже меня прошлого. Хорошо еще не в совсем низком биологическом виде», – содрогнулся я при мысли о жабах, пауках, крокодилах и прочих подобных тварях.

      «Да и ты, – хоть и не сравнить тебя с людьми моего времени и состояния духа, – не так уж плох. Постараюсь влиять на сильную,