Завещание лейтенанта. Владимир Макарычев

от молодого императора, который в очередной раз убеждал, во что бы то ни стало прорвать осаду Севастополя. Михаил Дмитриевич хорошо понимал мотивы Александра Второго. Ему нужна первая победа, а не поражение. Только победой можно прекратить разговоры о нелегитимном восшествии на престол. Все знали: по правилам наследования царем должен стать брат Константин. Главнокомандующий совсем недавно уже послушался царского совета и 4 августа приказал атаковать французские укрепления на Федюхиных высотах (между Сапун-горой и рекой Черной) и итальянские позиции на горе Гасфорт (высота 217 метров). В заранее обреченном на провал Чернореченском сражении участвовало более тридцати тысяч русских солдат. Погибло около половины. Полегла целая дивизия, около четырех полков[30]. Дальнейшее наступление походило бы на безответное избиение младенцев. Подобную ситуацию он видел и сегодня, 27 августа. Несмотря на яростные атаки русских войск, «союзники» не отступали с захваченных позиций. Малахов курган, опорный пункт обороны южной части города потерян. Горчаков располагал резервом и мог направить свежие силы для возвращения высоты. Общая обстановка за сутки боев оставалась для русских нормальной. На всех других оборонительных позициях успешно отбиты атаки врага. Михаил Дмитриевич поразился, как стоны раненых в перевязочном пункте заглушали оружейные залпы. В подтверждение своего теперешнего пораженческого настроения и раздражения от письма императора услышал от дежурного офицера число потерь за день. Тринадцать тысяч человек!

      Горчаков долго рассматривал захваченное противником укрепление, затем так же внимательно и долго наблюдал за работой похоронной команды. Той самой, которую перед операцией видел и Дымов. Николай оказался невольным свидетелем разговора в генеральском разъезде.

      – Вчера передали письмо из дворца, – нарушив молчание, проговорил генерал, – государь просит прорвать осаду.

      Чувствовалось, как трудно ему говорить, когда все молчат. Горчаков не относился к гуманистам и был безропотным исполнителем воли царя. Но равнодушным человеком он никогда не был, страдания раненых принял близко к сердцу. Знал, что в его воле остановить безумие убийства и пойти тем самым наперекор мальчишескому тщеславию императора. Сегодня он впервые поступал по своей совести, которая и есть здравый смысл, но часто расценивается как слабость.

      – Приказываю организовать отход на северную часть Севастополя. Соединимся с Евпаторийской армией. Там мы будем сильнее, – выдохнув печаль многодневных переживаний, генерал повернул коня назад, к переправе.

      Главнокомандующий[31] планировал сосредоточить все силы на северной стороне Большой бухты. Естественная водная преграда в 900 метров шириной лишила бы противника важного преимущества – превосходства в артиллерии.

      Эвакуация военного гарнизона из Севастополя состоялась в ночь с 27 на 28 августа 1855 года.

      В войсках стоял ропот. Солдаты и моряки открыто выражали недоверие

30

В русской армии высшим войсковым соединением являлся корпус. Состоял из трех пехотных, кавалерийской и артиллерийской дивизий, саперного батальона. Всего корпусов было 14. Основное структурное подразделение армии – полк, состоящий последовательно из взводов, трех-четырех рот и двух-трех батальонов. В полку служило до трех тысяч солдат. Срок службы – до 25 лет. После 15 лет при хорошей службе увольнялись в бессрочный отпуск. Так формировалась резервная армия, где бывшие солдаты ежегодно на месяц собирались на полевые сборы.

31

1 января 1856 г. Горчяков отбыл в Петербург. С января 1856 г. до самой смерти Михаил Дмитриевич был наместником Царства Польского и главнокомандующим 1-й армией.