Особняк. Ангелина Злобина

, – Сергей поднял руку, пошарил за верхним наличником и извлек оттуда небольшой темный ключ.

      – Ну, что я говорил?

      В замке сначала что-то заклинило, но вдруг подалось, щелкнуло, и дверь тихо приоткрылась.

      – Заходи.

      В прихожей пахло старьем и сыростью. Тусклый дневной свет редкими полосами проникал сквозь заколоченные досками окна. Вдоль стен громоздились кое-как наставленные друг на друга коробки и ящики, в углу стояло несколько старых оконных рам без стекол, тут же на полу лежал скатанный ковер с истлевшей бахромой, и на нем – ветхое пальто с меховым воротником, похожим на дохлую кошку. Над обитой дерматином дверью, как убогая четырехпалая ладонь, торчал лосиный рог, приделанный к овальному березовому спилу. От черного рычажка выключателя и вверх, в обход дверного косяка, тянулся витой электрический шнур. Сергей повернул выключатель, проследил взглядом траекторию шнура, кивнул свисающему с потолка пустому патрону.

      – Понятно.

      Дальше, за дверью, в темноте угадывалась довольно просторная комната. Под ногами похрустывало, слева вверху едва виднелись две или три лестничных ступени, ниже и вокруг – темнота. Что-то невидимое шоркнуло под лестницу, напугав там еще с десяток таких же тихо топочущих, быстрых.

      Сергей щелкнул зажигалкой. Закачался рыжеватый свет, задвигались тени от перил, балясин, ступеней со сбитой ковровой дорожкой. Снова стало темно.

      – Наверх пойдем?

      – Пойдем, – почему-то шепотом ответила Таня. – Там не все окна заколочены, может, увидим хоть что-нибудь.

      На площадке второго этажа свет лежал под дверью узким холодным сгустком. Сергей нащупал в темноте ручку, повернул, но тут же отпрянул и прижался к стене: из комнаты раздался истошный визг, что-то ударилось о косяк и, отскочив, стукнуло об пол.

      – Кто здесь? – громко крикнул Сергей.

      В комнате кто-то часто дышал, тонко поскуливая.

      – Так, без истерик… Я вхожу!

      Сергей толкнул ногой дверь и шагнул в комнату. В углу, рядом с обломками венского стула сидела перепуганная белобрысая девица, вцепившись обеими руками в большую плоскую сумку из красной кожи. Девушка оттолкнулась ногой, забиваясь подальше в угол; каблук оставил на замусоренном полу темную полосу.

      – Ну, чего мы орем? – громко спросил Сергей.

      Он обернулся к стоящей в дверях Татьяне, пожал плечами и показал рукой в угол.

      – Скажи ей что-нибудь, что ли…

      Но Таня, раздраженно смахивая с рукава пыль и свалявшуюся паутину, молча прошла мимо и встала в другом углу комнаты.

      – Вы как сюда попали? – продолжил Сергей, глядя на девушку. – Только спокойно, без крика.

      – Я? Вошла.

      – Прекрасно!

      – Дверь была не заперта. Я вошла…

      Она встала, поправила короткую куртку из пятнистого меха, шагнула вбок и покачнулась, оступившись на битом стекле и щепках от стула.

      – Я просто хотела дом посмотреть. Поднялась наверх, и вдруг внизу свет погас. Такой ужас! Потом слышу – шаги на лестнице. А это вы…

      Сергей прошелся по комнате, окинул взглядом стены в выцветших обоях с желтоватыми пятнами, отслоившийся крашеный картон на потолке, подтвердил:

      – а это мы, – и медленно произнес: – И мы, собственно говоря, тоже зашли посмотреть дом. Я – Сергей, это – Татьяна. А вас как зовут?

      Девушка, скосив глаза, брезгливо смахнула с челки что-то невидимое.

      – Жанна, – сказала она сердито.

      – Ну, вот и славно, – вздохнул Сергей.

      – А я вас знаю, – подала наконец голос Таня. – Вы одна из наследниц вот этого дома, Жанна… простите, не вспомню вашу фамилию. Мне нотариус о вас говорил.

      – Говорил вам – обо мне? Как интересно…

      Девушка немного осмелела, голосок окреп, она медленно поправила сначала прическу, потом пушистый воротник и манжеты куртки.

      – А почему это я «одна из»?

      Татьяна устало улыбнулась.

      – Да вот потому… Потому что наследники первой и второй очереди вступить в права по разным причинам не могут: одни умерли, другие так и не объявились… А мы с вами из третьей очереди.

      Жанна раскрыла свою большую сумку, что-то поискала там, качая головой и приговаривая:

      – Ну, я не знаю, не знаю, по-моему, тут что-то не так…

      «А она ничего, – подумал вдруг Сергей, – смешная. Челка, веснушки, ножки длинные, коленки острые… Нервничает, бедняжка».

      Чуть ниже колена на чулке у девушки красовалась огромная дыра с небольшой ссадиной посередине, вверх и вниз тянулись частые дорожки поехавших петель.

      2

      Сергей походил по комнате, выглянул на площадку, посветил зажигалкой вдоль стен. Оторвав отслоившийся клок старых обоев, он свернул его в длинную трубку, подпалил край и прошелся вдоль коридора, разглядев там еще несколько закрытых дверей и в торце – заколоченное окно.

      Женщины