Школа гейш. Алина Лис

опасный.

      – Что вы здесь делаете? И где мой…

      Какой глупый, неуместный вопрос. Неужели не ясно, что он делает здесь? Но мысли путаются, дыхание сбивается, где-то в животе крутит от жутковатого и захватывающего предчувствия, и ей уже не до умных вопросов. Лишь бы хоть что-то сказать.

      – Я за него. – Он в два шага оказался рядом. – Скажи еще, что ты недовольна, лучшая ученица.

      – Я не хочу, так нельзя, – обреченно прошептала Мия. Что сейчас ни скажи, его не остановишь.

      – Тсс… Со мной тебе точно будет лучше, чем с этими куклами.

      Она могла вырваться. Хотя бы попробовать избежать прикосновений. Но отчего-то не стала этого делать.

      В этот раз он целовал ее не так жадно. Неторопливо, медленно, зная, что впереди достаточно времени. И так же медленно стянул с нее кусок ткани и заставил опуститься рядом с собой на футон.

      – Это подло. Вы обещали!

      Он ласково провел пальцем по ее щеке.

      – И что здесь подлого, лучшая ученица? Маг все равно присутствует в тех иллюзиях, которые создает.

      Ее глаза расширились:

      – Нет!

      – Да. Не знала?

      Она зажмурилась и покачала головой. С закрытыми глазами было не так стыдно.

      Странный вкус иллюзорного поцелуя – похожий и не похожий на настоящий. Страх и возбуждение бурлили в крови. Не спорить? Отдаться ему? Все это иллюзия, почти фантазия. В фантазии возможно и не такое…

      Руки опустились на ее грудь, захватывая, сминая. Мия попыталась расслабиться, покоряясь грубоватой ласке.

      Прикосновения были реальны… почти реальны. Он чуть сжал пальцами горошинку соска, перекатывая ее между пальцами, жадный рот накрыл второй сосок. Мия всхлипнула от короткой судороги удовольствия, пронзившей ее тело.

      Совсем не похоже на обычные занятия. Там Мия сама решала, что и как нужно делать. Не была безвольной игрушкой в мужских руках.

      – Не надо, – простонала она.

      – Почему не надо? Тебе же нравится, я вижу.

      Пальцы второй руки спустились на низ живота, чуть надавили, погладили. Мия запищала и начала вырываться.

      Все это было слишком, слишком настоящим. Настоящим и… приятным.

      – У нас урок! – выкрикнула она звенящим от слез голосом.

      Такухати остановился.

      – Вот я тебя и учу.

      Мия снова дернулась, выскользнула из объятий. Вскочила и отпрыгнула.

      – Я должна сама. А это… это как насилие.

      По его красивому лицу пробежала тень раздражения, а потом он кивнул:

      – Хорошо. Сама так сама. Иди сюда, лучшая ученица.

      Она подкралась, как дикий зверек, готовый в любую минуту сорваться, но Такухати не сделал в этот раз попытки схватить ее. Он все так же сидел, привалившись к стене, полуприкрыв веки.

      Мия опустилась рядом на колени, протянула руки к завязкам хакама, ощущая себя пугливой ланью у водопоя. Такухати напоминал ей сидящего в засаде хищника. Притворился, что дремлет, а сам выжидает…

      Когда она распустила