Игра на нервах для одинокого ценителя. Наталья Александрова

команду, а ее саму, хозяйку.

      – Я вам и МЧС, и пожарные, – вдалбливала подчиненным Римма Федоровна. – Сперва звоните мне, а я уж сама решаю, что делать!..

      Но сейчас под влиянием испуга девушка с разноцветными волосами забыла все эти наставления и позвонила по телефону ноль два.

      – Милиция, – почти сразу отозвался строгий женский голос.

      – Приезжайте! – пискнула администратор. – У нас человека убили… женщину!

      – Где это – у вас?

      – В центре красоты «Диана»… – И девушка продиктовала адрес.

      Как ни странно, милиция приехала очень быстро, минут через десять трое мрачных мужчин ввалились в золотисто-розовый холл. Тот сразу стал тесным и гораздо менее гламурным.

      – Где тут у вас труп? – осведомился старший. – Кто обнаружил?

      – Вот… вот она! – и администратор дрожащим пальцем указала на Нинель Леонидовну.

      – Показывайте!

      Нинель Леонидовна, преисполнившись чувством собственной значимости, повела милиционеров по коридору, по лестнице. Однако перед роковой дверью раздевалки она остановилась. Сердце ее снова забилось от страха, руки задрожали.

      – Вы… вы откройте сами! – робко обратилась она к мрачному милиционеру. – Она там… на полу…

      – Нет проблем. – Милиционер распахнул дверь, вошел внутрь, вслед за ним втянулись его молчаливые коллеги.

      Несколько секунд из раздевалки не доносилось ни звука, и Нинель Леонидовна, в душе которой страх боролся с любопытством, не выдержала и тоже вошла внутрь.

      Милиционеры стояли живописной группой и смотрели на нее. Причем выражения лиц у них были очень странные.

      Собственно, очень странным было уже то, что они смотрели на нее, пожилую скромную уборщицу, а не на мертвую женщину, из-за которой приехали.

      – Ну, и как это понимать? – спросил наконец старший. Затем он повернулся к одному из своих спутников и спросил: – Кривошеев, сегодня какой день?

      – Понедельник, – ответил тот, не задумываясь. – Судя по тому, как башка трещит.

      – Нет, какое число и какой месяц?

      – Десятое декабря, до получки еще три дня…

      – Значит, точно не первое апреля. А вот женщина нас решила разыграть. Вы, женщина, странно так шутите.

      – Я?! – удивилась Нинель Леонидовна.

      – А кто – Пушкин? Где же ваш труп?

      – Как – где? – Нинель шагнула вперед и показала на пол за скамейкой. – Вот… здесь…

      – Кривошеев, ты видишь труп? – строго осведомился старший группы.

      – Нет. – Дисциплинированный Кривошеев замотал головой и поморщился от боли.

      – А ты, Пастушков, видишь? – Старший повернулся к третьему, молоденькому пареньку с девичьим румянцем во всю щеку.

      – Никак нет, – смущенно отозвался тот.

      – Вот видите – мы с Кривошеевым не видим никакого трупа, Пастушков практикант, у него глаза молодые, и организм не измучен тяжелыми трудовыми буднями и еще более тяжелыми праздниками, но он тоже не видит!..

      Нинель Леонидовна и сама не