Как я изобретал мир. Вернер фон Сименс

разыгралась ужасная сцена, королева упала в обморок при виде груды окровавленных мертвецов, сложенных народом у ее ног. Между тем прибывали все новые процессии с павшими, и когда появившийся король не выдержал криков, возбужденная толпа приготовилась взять штурмом дворцовые ворота, дабы предъявить королю и этих мертвых.

      Из письма Вернера Вильгельму, 11.03.1848

      …Да здравствует Франция! Так воскликнул бы я от всего сердца, если бы имел счастье и душой относиться к пролетариям!

      Но не беда, мы делаем огромные успехи. Такое движение умов, такое стремление к уничтожению всех недостойных оков и преград должно принести хорошие плоды! Хотя на севере Германии борьба ужесточается. Здесь еще слишком сильны флегма и безучастность, но пресса, ставшая свободной уже в половине Германии, сделает свое дело!..

      Это был критический момент; во дворе дворца, охраняемого одним батальоном, неминуемо должна была разгореться новая стычка, исход которой был сомнителен, ибо оставшиеся военные части по королевскому приказу покинули город. И тут явился спаситель в лице молодого князя Лихновского[82]. Взобравшись на установленный в центре двора стол, он обратился к толпе, громко и отчетливо произнеся: «Его величество король в своей милости и великодушии положил конец борьбе, отозвав все войска и полностью доверившись защите горожан. Все требования удовлетворены, можно спокойно расходиться по домам!» Речь явно произвела впечатление. На вопрос из толпы, действительно ли удовлетворены все требования, он ответил: «О да, все, господа!» «И про курение?» – раздался другой голос. «Да, и о курении тоже», – был ответ. «И в Тиргартене тоже?» – спросил еще один. «Да, и в Тиргартене тоже дозволяется курить, господа». Это переломило ситуацию. «Ну, тогда можно и по домам», – послышалось отовсюду, и через некоторое время толпа в радостном настроении покинула площадь. Присутствие духа, с которым молодой князь, должно быть, под собственную ответственность, выдал разрешение на свободное курение на улицах города и в Тиргартене, скорее всего, предотвратило тяжкие дальнейшие последствия.

      Из письма Вернера Вильгельму, 20.03.1848

      Дорогой брат, спешу передать тебе мой первый привет из свободной страны! Боже мой, какие изменения за последние два дня! Два случайных выстрела на Дворцовой площади в одно мгновение продвинули Германию на век вперед! Перед моими окнами как раз идет создание гражданской гвардии нашего района. Последние военные части под похоронную музыку, таково требование народа, покидают город. Это была ужасная и одновременно прекрасная ночь! Ясная, полная луна в окружении сияющего ореола, все окна ярко освещены там, где не свирепствовали бои. На улицах ни одного печального или боязливого лица, только необычайная серьезность в чертах всех людей, не исключая женщин, в сочетании с боевым задором и присущим берлинцам даже в серьезнейших вещах юмором. Брат, в ту ужасную ночь я торжественно попросил прощения у берлинцев

82

Князь Феликс фон Лихновский (1814–1848) – офицер и политик. Служил в прусской, затем в испанской армии. В 1840 году вернулся в Германию. Проявил себя в роли политического оратора «правых». В 1848 году пал жертвой беспорядков во Франкфурте-на-Майне.