Ночь над водой. Кен Фоллетт

Она служит у нас с этой недели.

      Девушка отвесила поклон.

      – А где, черт возьми, ее туфли? – спросил отец.

      На лице девушки мелькнуло недоумение, и она бросила укоризненный взгляд на Перси:

      – Извините, ваша светлость, но молодой лорд Ислей… – Граф Ислей – титул Перси. – Он сказал мне, что горничные в знак уважения к хозяевам должны по воскресеньям ходить босиком.

      Мать вздохнула, отец сердито заворчал. Маргарет не удержалась и хмыкнула. Это была любимая проказа Перси: рассказывать новым слугам о домашних правилах, разумеется, вымышленных. Он говорил всякие смехотворные вещи с невозмутимым лицом, и, учитывая, что за семьей закрепилась репутация людей взбалмошных, его выдумкам верили.

      Перси всегда умел рассмешить Маргарет, но сейчас ей было жаль бедную горничную, босоногую, с глупым выражением на лице.

      – Пойди обуйся, – сказала мать.

      – И не верь ни одному слову лорда Ислея, – добавила Маргарет.

      Они сняли шляпы и вошли в маленькую столовую при кухне. Маргарет дернула Перси за волосы и прошептала:

      – Это жестоко с твоей стороны.

      Перси только улыбнулся: он был неисправим. Брат однажды сказал викарию, что отец ночью умер от сердечного приступа, и вся деревня находилась в трауре, пока не выяснилось, что это вранье.

      Отец включил радиоприемник, и вот тут-то они услышали, что Британия объявила войну Германии.

      Маргарет почувствовала дикую радость в груди, какую испытывала от быстрой езды на машине или когда взбиралась на верхушку высокого дерева. Больше не нужно мучиться неизвестностью: будут трагедии и горе, боль и печаль, но это теперь неизбежно, жребий брошен, и остается только одно – сражаться. От этой мысли сердце ее забилось сильнее. Все теперь пойдет по-иному. Станет не до общественных условностей, женщины тоже будут сражаться, классовые барьеры рухнут, все начнут работать сообща. Она уже ощущала на губах вкус свободы. Начнется война с фашистами, теми самыми, что убили беднягу Яна и еще тысячи прекрасных молодых людей. Маргарет не считала себя мстительной, но, думая о борьбе с фашистами, она жаждала мести. Чувство было незнакомое, одновременно пугающее и волнующее.

      Отец был вне себя от возмущения. И без того полный и краснолицый, когда гневался, он, казалось, теперь вот-вот лопнет.

      – Проклятый Чемберлен! – закричал он. – Жалкий и ничтожный негодяй!

      – Олджернон, пожалуйста, не надо, – попыталась остановить мать поток его брани.

      Отец когда-то принимал участие в основании Британского фашистского союза. В те времена он был совсем другим человеком: не только моложе, но и стройнее, красивее и не таким вспыльчивым. Он умел очаровывать людей, завоевывать их расположение. Написал противоречивую брошюру под названием «Полукровки: угроза расового вырождения» – о том, что цивилизация покатилась под откос с тех пор, как европейцы начали смешиваться с евреями, азиатами и даже неграми. Он вступил в переписку с Адольфом Гитлером,