Вынос дела. Дарья Донцова

Таня, – не стоит расстраиваться, молодой, красивый, только свистни, женщины прибегут и в штабеля у ног улягутся.

      – Никому, никому, абсолютно никому не нужен, – икал Ванька, размазывая сопли, – с тех пор как мамочка умерла, я бедный бесприютный сирота.

      И з-под обшлага клетчатой рубашечки соскользнули на запястье большие, вульгарно дорогие часы.

      – Эй, кто-нибудь, – велела командным голосом Танюша, – уведите плаксу в спальню!

      – Давно скончалась твоя матушка? – осторожно поинтересовалась я.

      Но Клюкин достиг той стадии опьянения, когда внешние раздражители не воспринимаются, слышны только собственные страдания.

      – Бедный, бедный, одинокий…

      – Его мама умерла почти десять лет назад, – пояснила Рая Скоркина, – а он, как напьется, всегда рыдает, вечно на всех вечеринках людям настроение портит. Я все поджидала, когда же он сегодня в плач ударится. Еще долго продержался, почти до самого конца.

      Лакей крепкой рукой поволок к выходу несчастного сироту с золотыми часами. Оставшиеся сели плотной группкой на диванах и принялись рассказывать о себе. Радовало, что никто не пропал. Все-таки знания иностранных языков – верный кусок хлеба, чаще всего с маслом и сыром, а по нынешним временам, когда все кинулись учить детей, даже с икрой.

      Рая Скоркина репетиторствовала.

      – Беру пятьдесят долларов за академический час, – откровенничала женщина, – готовлю к вступительным. Сильно не зарываюсь – двадцать уроков в неделю, и вся в шоколаде.

      Я быстренько умножила в уме пятьдесят на двадцать и с уважением поглядела на Скоркину. Тысяча баксов за семь дней! Совсем неплохой заработок для женщины. Никита Павлов издает газету «Желтуха».

      – Господи, – восхитилась Райка, – значит, это у тебя постоянно печатают всяческие сплетни и офигительные фото. Ну скажи, как удалось снять Газманова на унитазе без брюк?

      Никита тяжело вздохнул:

      – И звини, Рай, дурим читателей. Простой монтаж. Морда певца, а тело взяли от нашего шофера, они похожи с Газмановым.

      – Жуть, – взвизгнула Скоркина, – ведь поверила!

      – Не ты одна, – ухмыльнулся Никита, – у нас тираж за миллион перевалил.

      Зоя Лазарева деканствовала в частном вузе. Судя по ее драгоценностям, дела у высшего учебного заведения шли прекрасно.

      Только нам с Танюшей Ивановой было нечем похвастать. Обе не работаем, а просто прожигаем жизнь в свое удовольствие.

      Старинные напольные часы глухо пробили три часа. Зоя с чувством произнесла слегка заплетающимся языком:

      – Ну, прощайте!

      Таня с сомнением глянула на подругу:

      – Лучше не садиться за руль в таком виде.

      – Меня невестка ждет в машине, – пояснила деканша, – специально с собой взяла, чтобы потом домой доставила.

      – Девушка сидела весь вечер в автомобиле? – изумилась я. – Бедняжка, небось замерзла и проголодалась.

      Лазарева дернула красивыми плечами:

      – Подумаешь, я их с сыном кормлю, пою и одеваю, может и шофером поработать!

      Никита