Обряд на падающую звезду. Татьяна Форш

отвечает. Но в определенный момент он понял, что она обращается к нему. Именно к нему. И он ответил. Пусть односложно, чтобы не испугать, не оттолкнуть. Но когда она спросила у него, как на самом деле его зовут, что-то кольнуло в сердце. И что-то шевельнулось на задворках памяти…

      Он помедлил. Взял стул, поставил рядом с кроватью и сел.

      Нет, не то чтобы он не хотел ей говорить свое имя. Но вот его ли имя она хотела узнать? Хотя…

      Он взял ее руку в свои. Улыбнулся и произнес:

      – Ярослав. Ярослав Ветров.

      – А почему ты мне его не говорил?

      Нет, девица его явно с кем-то путает. Впрочем, разочаровывать не хотелось. Что-то было в ее глазах, в ее лице… Знакомое, что ли? Так бывает, когда встречаешь ту единственную, для которой на все готов. В случае с Катей, как объяснил сам себе Яр, было другое. Ответственность? Желание опекать того, кому спас жизнь?

      Решив не заморачиваться, Ярослав не ответил на ее вопрос, а попросту сменил тему:

      – Как ты себя чувствуешь?

      – Болит… – Она отвела взгляд и уставилась в потолок. Словно ожидала услышать одно, а услышала совсем другое.

      – Может, врача?

      Она упрямо мотнула головой.

      – Нет. Не надо.

      – Катюш. – Он чуть стиснул ее пальчики, привлекая внимание. – А кто на тебя напал? Не знаешь? Как это произошло?

      Она чуть покривила губы, точно хотела заплакать, но передумала.

      – Не знаю. Не помню.

      – А ты можешь предположить, из-за чего на тебя напали? Ну там, враги, соседи-маньяки?

      Катя снова качнула головой.

      – Нет. Я живу с подругой. Точнее, знакомой, квартиру снимаем. Уже полгода. Я с работы шла. Зарплата! – Девушка стиснула его руку. – Они украли зарплату!

      – Вряд ли. Когда тебя привезли в «Скорую», я краем уха слышал, что кошелек и паспорт были с тобой.

      – А деньги?

      – Вот на этот счет не знаю, – виновато улыбнулся Яр. – Спроси у медперсонала.

      И словно кто-то на небесах только и ждал этого кодового слова. Дверь распахнулась, и в палату вошли двое. Усталый мужчина лет сорока, скорее всего врач, и девушка в голубом халате.

      – Катерина? Как у нас дела? – Врач подошел и покосился на Ярослава. – А вы кто такой будете, молодой человек?

      – Посетитель, – буркнул тот.

      – В палаты к тяжелобольным можно только при наличии халата и бахил! – начал придираться он.

      – А это что? Не бахилы? – Яр покрутил остроносым сапогом с железными клепами, на котором нелепо сидел синий целлофановый пакетик.

      – А где халат? – поддержала врача молоденькая медсестричка.

      – Хорошо. Сдаюсь! В следующий раз приду в униформе! – рявкнул Ярослав и, прежде чем уйти, наклонился к Катерине, которая не отводила от него глаз. – Я уйду. Но завтра вернусь. Обещаю. Что тебе принести?

      – Ничего не надо, – прошептала та.

      – Нет, так не пойдет! – осадил ее Яр. – Что ты любишь? Апельсины, йогурты, соки, бананы?

      – Груши. – Катя вдруг улыбнулась. Светло, радостно. – Мне, когда я болела, мама всегда груши покупала.

      И