Русский Афон 1878–1914 гг. Очерки церковно-политической истории. Лора Герд

удовлетворением говорит Докос о неудачной попытке русских организовать свою школу в Филофеевском монастыре; о передаче же лавриотами келлии в Кавсокаливии русским упоминает с сожалением. Из греческих афонских монастырей один только Святопавловский сумел сохранить свои доходы от бессарабских имений путем «постоянной лести через представителя в Карее»[44]. Греческие инициативы в этой обители принимаются с трудом; представитель монастыря в Карее выступает вместе со славянами – Пантелеймоновым, Хиландарским и Зографским монастырями. Антипросоп Св. Павла предложил разрешить русским фотографировать фрески Панселина в Протате; это предложение было забаллотировано греческими представителями. Святопавловский монастырь даром предоставил Пантелеймонову монастырю скалы на побережье для постройки там дома. Кроме того, Иоаким III сообщил консулу, что антипросоп Св. Павла якобы тайно продал русским частицу Св. мощей и Даров, которые волхвы принесли Спасителю на Рождество. «Они полагают, что смогут обмануть русских и под видом дружбы получать от них деньги без вреда для национальных интересов. Я не думаю, что русские столь глупы, чтобы без уступок и надежды на большее давать большие суммы. Монахи утверждают, что поскольку они сами родом из Кефалинии, то нет опасности их обрусения. «Конечно, – продолжал Докос, – они не станут русскими гражданами и военными; но русским и не нужно их записывать в русские; им нужно просто использовать их в своих политических интересах, цель важная, которая стоит 1 000 оттоманских лир, которые они выплачивают за голос представителя монастыря в Карее». Ситуация в Святопавловском монастыре будет служить соблазном для других монастырей, которые могут последовать его примеру[45].

      Монастырь Св. Павла. 28 сентября/11 октября 1930 г.

      Высокой оценки удостоился игумен Григориата, Симеон из Триполи на Пелопоннесе, «образец монаха-воина нации и Церкви». В нем грекам можно быть совершенно уверенными. Большинство братии выходцы из Греции, мораиты, причем родом с Пелопоннеса. Менее доволен остался Докос игуменами Ксенофонта, Симонопетра, Дохиара и Констамонита, которые, на его взгляд, были глупы, неграмотны и не обременены национальными чувствами. К ним следовало бы прислать образованное духовное лицо для наставления. Начисто лишены национальных чувств епитропы монастыря Ставроникита; все склоны покрыты русскими келлиями и каливами, многие из которых куплены в последние 4 года. Сдержанна и исполнена неприязни оценка Пантелеймонова монастыря. При посещении же Зографа Докос пытался предостеречь монахов против излишнего доверия русским и в то же время подчеркнул, что греки, в отличие от русских, никогда не посягали на их монастырь.

      Подводя итог своему посещению, Докос высказывает необходимые, на его взгляд, меры к улучшению национальной ситуации на Св. Горе, которые сводятся к 11 пунктам: ограничение мирского элемента в Карее; реорганизация греческой школы в Карее; делегирование в Карею подобающе

44

Доходы других греческих монастырей удерживались русским посольством и консульством в Фессалонике до разрешения спорных вопросов в пользу русских.

45

Ibid. Σ. 45–48.