Снежный ангелочек. Маргарита Южина

соскучился по своему пупсику?

      – Да я это, я, – призналась Шура, и шеф испуганно выглянул из-под стола.

      – Ар… Арченко? А где… где Яночка… Сергеевна?

      – Она на своем рабочем месте, где ей быть, – пожала плечами Шура.

      Все же шеф не мог с первого взгляда разглядеть, как изменилась его бывшая работница. Поэтому он полностью вылез из-под стола, отряхнул брюки, застегнул некоторые пуговицы и важно уселся в кресло.

      – Арченко, проходи, – кивнул шеф и вдруг серьезно окинул ее взглядом. – А ты чего это потрепанная какая-то? На дереве сидела, что ли?

      – Почему на дереве? – повела плечом Шура. – Я… просто… сидела…

      Шеф отчего-то был не в духе:

      – Никогда не ври начальству! Мне прислали фото… С чего это тебя на дерево занесло? У тебя душевный кризис? Сердечная трагедия? Мне сообщили, что ты из-за меня решила – стыдно сказать – решила повеситься! На дереве! В парке!

      Шура хотела выглядеть достойно, но прямо чувствовала, как лицо ее заливается багровой краской. И самое неприятное было то, что под его взором она снова превращалась в… в терпилу какую-то!

      – Я в общем-то не из-за вас хотела… То есть я не вешалась. Я… Меня пригласили сняться в одном клипе. Очень хороший такой клипмейкер пригласил, – дернула Шура головой, медленно вживаясь в роль стервы. – Поэтому… Я пришла уволиться. Знаете, решила выбрать звездную дорогу, чего уж…

      Шурин язык нес откровенную чушь, она совсем не хотела говорить эту ахинею, но… Алька была бы за нее рада. Да и предатели-глаза отчего-то смотрели на предмет обожания с некоторым превосходством. А тело… оно вообще вытворяло невесть что: подошло к креслу, бухнулось в него и завалило ногу на ногу. Вот сама прежняя Шура никогда бы себе такого не позволила!

      Под Шурой что-то странно затрещало, и девушка ощутила некоторый дискомфорт.

      Шеф отреагировал странно. Он перестал говорить, вытянул шею и скосил глаза на Шуру:

      – Что это? Звук какой-то из-под тебя, Шурочка, послышался? – осторожно спросил он.

      Шура даже обиделась:

      – Я все звуки произвожу ртом, чтоб вы знали.

      – Да я не про это… – Глаза шефа становились все круглее. – Ты, Шура, на чем сидишь?

      Она поерзала на сиденье.

      – На кресле… На туловище своем. А вы о чем подумали?

      – Арченко-о-о-о! Ты сидишь на моих новогодних шарах!!! – взвыл шеф. – Там… На кресле… я сам положил их туда! Чтоб не разбились! Мне один товарищ из Франции их привез!

      Надо бы вскочить, извиниться, но на Шуру как ступор напал.

      – Да не волнуйтесь вы так, я не порежусь, у меня юбка из натуральной кожи… из телячьей.

      – Слезь быстро! – даже ножками затопал бедолага. – Не встанешь, я сам тебя сейчас порежу!

      Шура пожала плечиком и поднялась. Ну да, на кресле лежал пакет, и было видно, что в нем находится что-то яркое, цветное и… раздавленное.

      – А почему вы их в шкаф-то не положили? – не понимала Шура.

      – Не успел… – ответил шеф, дрожащими пальцами развязывая