Пентакль. Марина и Сергей Дяченко

же, в первый корпус неотложки.

      Только не в приемный покой, а в родной кабинет на втором этаже.

* * *

      – …Разрешите?

      «Опять ЧП», – тяжело вздохнул Величко, глядя на щуплого «летеху» в милицейской форме, с бляхой ГАИ на груди. Из всего облика мента в первую очередь обращали на себя внимание уши – оттопыренные, мальчишечьи, пунцовые от волнения. Лопоух нервно мял в руках новенькую фуражку.

      – Входите. Что случилось?

      «Вот такой шкет меня в четверг на червонец нагрел», – подумал Величко. Червонца было жалко. Забыл вроде, а сейчас опять пожалел. И клятва Гиппократа не помогает.

      – Лейтенант Сиромаха, – по-уставному представился посетитель, старательно закрывая за собой дверь. – Я к вам, Александр Павлович. Мне необходима операция.

      – Операция? Срочная?

      Лейтенант замялся:

      – Ну, не то чтобы срочная… Но хотелось бы поскорее.

      – Если вы не в курсе, молодой человек, у нас тут Институт неотложной хирургии. Подчеркиваю: неотложной. Может, вам лучше обратиться в вашу ведомственную клинику? Или в районную больницу по месту жительства? Если, конечно, нет денег на платную, – мстительно добавил Величко, вспоминая злополучный червонец.

      – Я понимаю, доктор. Только… Я специально к вам пришел, лично.

      – Именно ко мне? Из каких соображений, позвольте спросить?

      Величко слегка приподнял брови. Хирургом он считался неплохим, опытным и удачливым, но в числе «светил» никогда не значился. И в очередь к нему клиенты не записывались. Особенно работники доблестных органов, которые к своим собственным внутренним органам относились с исключительным трепетом.

      – Мне брат о вас рассказывал. Двоюродный. Николай Курсак. Помните? Он на стройке работал, монтажником. Жилой комплекс «Олимп», элитные дома. Ну вы должны помнить…

      – В каком смысле – «работал»? Больше не работает, что ли?

      Величко очень не любил вот такие значащие оговорки.

      – Еще как работает, что вы! Он в марте с лесов сорвался, так вы его едва не из кусочков собрали. Сейчас жив-здоров, снова на верхотуре трудится. Привет вам от него и спасибо огромное!

      – Рад, что у вашего брата все в порядке.

      – Вот я и подумал: если вы Кольку с того света за уши вытащили, глядишь, и мне поможете…

      – А вы уверены, что вам нужна операция?

      – Да! Честное слово, доктор, очень нужна!

      – Какая именно? К другим врачам вы обращались? Диагноз вам поставили?

      С минуту лейтенант молчал, морща лоб и раскладывая в голове вопросы «по полочкам». Сразу видно, серьезный юноша. Обстоятельный. Остановит такой машину, козырнет и давай докапываться…

      – Насчет операции – уверен. Какая именно – это вам виднее, вы же доктор. К другим врачам не обращался. А диагноз я и сам знаю. Чего там сложного?

      Александр Павлович едва удержался от скептической улыбки:

      – И каков же диагноз?

      Сиромаха замялся, глядя в пол. Уши его только