Крутые наследнички. Дарья Донцова

и грязных джинсах была тут как нельзя к месту.

      – О, дорогая, – проговорил Жан, вставая из-за стола, – мы не хотели вас будить!

      Я с облегчением заметила, что он был в джинсах и рубашке без галстука. Да и другие женщины тоже были одеты просто, голыми плечами щеголяла только одна дама. Зато что это были за плечи! Белые, полные, покатые – совершенно роскошные. Такие плечи просто грех прятать под платьем! К плечам прикреплялась массивная шея, украшенная ухоженным лицом средних лет.

      – Давайте я вас познакомлю, – улыбнулся Жан. – Это Жаклин. – Плечи милостиво повернулись в мою сторону. – Жаклин – моя кузина.

      – Двоюродная, – поправили плечи неожиданно тонким голосом.

      – Дорогая, не будьте столь педантичны, – засмеялся ее сосед. – Я, например, до сих не могу понять, какие родственные узы связывают нас с Натали! Вообще-то я брат первой жены Жана.

      Жан захохотал:

      – Не надо сразу пугать наших гостей, Яцек.

      – Да мы не из пугливых, – сказал Аркадий.

      – Моя первая жена, – уточнил Жан, – вышла замуж за брата Яцека. Они познакомились случайно на одной вечеринке и поженились.

      – Да, – протянула Маша, – мамины бывшие мужья тоже дружат с мужьями своих бывших жен…

      Воцарилась тишина.

      – Я всегда говорил, – процедил Аркадий сквозь зубы по-русски, – не надо было учить ее иностранным языкам.

      Жаклин ласково улыбнулась мне:

      – Ну, со мной и Яцеком вы уже познакомились. А это Андре, наша дочь.

      – Не совсем наша, – уточнил Яцек, – Андре моя дочь.

      Я почувствовала себя как дома. В столовой уютно и светло, еда потрясающая, вино вкусное. Я расслабилась и улыбнулась соседу справа.

      – Меня зовут Аллан, – шепнул он мне. – А как ваше имя?

      – Дарья, – пробормотала я с полным ртом, – меня зовут Дарья, или Даша.

      Сосед согласно закивал головой:

      – Прекрасное имя, необыкновенно вам подходит!

      Тихая беседа за столом текла своим чередом. После седла барашка подали блюдо с сырами. Запивали все это великолепным, совершенно потрясающим вином, название которого я не знала, а этикетку не увидела. Официант держал бутылки, обернув их салфеткой. Разговор перекинулся на искусство. Сначала обсудили достоинства и недостатки Лувра, потом Британского музея, добрались до галереи Уффици.

      – А ваш любимый художник? – обратился ко мне Алан.

      – Люблю всех импрессионистов, – призналась я, – а вот Пикассо, Малевич не для меня.

      – О, – засмеялся Жан, – тогда вам надо ходить только по второму этажу. Не зря Натали настаивала, чтобы ваша комната была именно там, можно не спускаться на первый этаж. Он у нас весь посвящен современному искусству.

      – Да, – восторженно закивала я, – на втором этаже такие чудные репродукции.

      Повисла тишина, потом все опять разом заговорили – на этот раз о китайском фарфоре эпохи Мин.

      Кофе подали в соседней комнате, скорее всего это была библиотека: стены плотно заставлены томами разных форматов, кожаные и бумажные