Стая. Марьяна Романова

ни радости, ни перспектив, зато стабильные деньги. И время подумать, освоиться в изменившемся мире, нащупать в нем нового себя, новые свои мечты и цели. И конечно, я с радостью за эту возможность ухватился.

      Я был педантичным аккуратистом и быстро освоился в офисе, который представлял из себя несколько комнаток, арендованных у завода на окраине города. Здесь было неуютно – мертвенный свет, заляпанные окна и гора бумаг в маленьком пространстве. Я чувствовал себя отчасти роботом, и это был осознанный выбор, чтобы не сойти с ума. Я был идеальным механизмом по сортировке бюрократического мусора, и меня практически сразу же заметил начальник нашего отдела – некто Сергей Сергеевич Семенов. И уже спустя пару недель я стал кем-то вроде его личного ассистента – хотя такой должности в нашей конторе и не было предусмотрено.

      Семенов.

      В некотором роде местная легенда и знаменитость. Человек, которого все побаивались, но за которым наблюдали исподтишка.

      Семенов производил впечатление человека пусть мрачноватого, но зато уравновешенного, надежного и в лучшем смысле приземленного. Спокойный тихий голос, ровное настроение, спортивная осанка, умные глаза. Даже в слякоть его ботинки блестели от гуталина, его рубашки всегда были безупречно отутюжены, а на рабочем столе не водилось никакого хлама. Он никогда не терял документы и чеки, не забывал ничего, даже дату рождения уборщицы из кафетерия напротив. Семенов никогда не позволял себе лишнего – ни еды, ни выпивки, ни слова, за что многие окружающие относились к нему настороженно. Полный самоконтроль.

      Многие не могли с ним сработаться. Педант, честный трудяга, которому неведомы простые человеческие радости вроде утренней медитации на пасьянс «косынка» или замаскированного под чай коньяка на рабочем столе.

      «Он как будто не живой человек, а машина, с ним страшно и неуютно! – говорили коллеги о Семенове. – И никакой карьеры не надо, если жить вот так. Интересно, он хотя бы иногда смеется? А трахается?»

      Возможно, я был единственным человеком в городе, который однажды по чистой случайности узнал мрачный секрет Семенова.

      О личной жизни Семенова нам было известно только то, что он вдовец и у него есть взрослая дочь по имени Алена. Красивая девица двадцати с небольшим лет, похожая на итальянскую кинозвезду из семидесятых. Ее фотография стояла на столе Семенова – единственная деталь, намекающая на то, что у него, возможно, не до конца атрофирована способность любить. Алена не жила в нашем городе – по слухам, училась в Москве, но подробностей никто не знал.

      И вот однажды случилось так, что я ушел с работы ближе к полуночи, и уже пройдя несколько кварталов, осознал, что оставил ключи от квартиры в ящике стола. Пришлось возвращаться, бубня под нос ругательства – и так личной жизни почти никакой, с Татьяной вижусь от силы пару раз в неделю, даже иногда телевизор на ночь посмотреть сил нет, а тут еще и по собственной дурости отнял у себя час священного сна.

      Я был уверен,