Принцип Абрамовича. Талант делать деньги. Владислав Дорофеев

А уж то, что далее из тех стран она направлялась на реэкспорт, проследить было сложнее, как и просчитать убытки.

      Третья, наиболее известная схема – региональные льготы. «Сибнефть» работала с компаниями, зарегистрированными в российских офшорах – Калмыкии и Чукотке, что также позволяло экономить. Например, «Сибнефть» продавала чукотским компаниям сырье по 1300 рублей за тонну, а затем покупала у них его обратно по 2200–3800 рублей за тонну. При этом чукотские фирмы имели льготу по налогу на прибыль, и деньги оседали везде, но только не в госказне. После многочисленных долгих проверок, сопровождавшихся массовым интересом со стороны СМИ, Счетная палата все же каждый раз объявляла, что все выявленные факты и случаи снижения затрат находятся в законодательном поле. Не зря же многие специалисты называли налогообложение нефтяных компаний договорным процессом. Министерство по налогам и сборам предъявляло свои претензии, менеджеры компаний их признавали, но доказывали, что все в рамках закона. Затем начинались переговоры, сколько компания должна донести в бюджет, и путем споров назначалась некоторая сумма, которая более–менее устраивала обе стороны. Поэтому в публикациях о претензиях к «Сибнефти» постоянно фигурировали столь разные цифры – то миллиард, то полмиллиарда недостачи, потом 100 млн, а в итоге сходились на 300 млн. МНС было просто не под силу просчитать, сколько в реальности недоплачено в бюджет, и их действия каждый раз были скорее психологической атакой. Получалось так, что Счетная палата и Генпрокуратура называли практически одни и те же вещи разными словами. Если по отношению к «Сибнефти» вышеописанные схемы, по мнению Счетной палаты, были оптимизацией налогов в рамках закона, то по отношению к ЮКОСу, по мнению Генпрокуратуры, это было уклонением от уплаты налогов, то есть уголовным делом.

      Таковы особенности ведения бизнеса по–русски.

      ОДНИ И ТЕ ЖЕ ДЕЙСТВИЯ ПРИ УМЕЛО ВЫСТРОЕННОМ ПОДХОДЕ К ДЕЛУ МОГУТ БЫТЬ ИНТЕРПРЕТИРОВАНЫ ПО–РАЗНОМУ.

      В октябре 2001 года, то есть после широкомасштабных разборок с проверяющими органами, управление активами «Сибнефти» было передано холдингу Millhouse Capital, зарегистрированному в Великобритании и контролируемому людьми Абрамовича. Но на самом деле полный список владельцев этого холдинга – тайна за семью печатями. В управление Millhouse Capital были переданы и акции «Сибнефти», и все ее непрофильные активы, а также множество других акций, которыми владел Абрамович, в том числе РУСАЛ и «Руспромавто», о которых речь пойдет ниже.

      Уже после выкупа доли Березовского советом акционеров было принято решение о выплате дивидендов акционерам на сумму чуть более $1 млрд, а из всех акционеров, как помним, Абрамович владел наиболее солидной долей, превышающей 90% акций. Эти $1,09 млрд составляли 99% годовой прибыли компании.

      На тот момент таких высоких дивидендов не платила еще ни одна российская нефтяная компания. В середине 2003 года «Сибнефть» направила на дивиденды еще более $1 млрд. Впоследствии стало ясно, почему