Пятнадцать жизней Гарри Огаста. Клэр Норт

конце концов приведет меня к просветлению, но в то же время понимал, что в моем возрасте религиозные искания пора заканчивать. Поэтому, обрядившись в оранжевый комбинезон, я занялся ремонтом автомобилей, а в свободное от работы время размышлял о том, что буду делать, если не смогу умереть.

      Лицо мистера Синя – именно так представился мой гость – напоминало отполированный каштан. Его голубая рубашка намокла от пота на спине и под мышками. Поправив пальцем очки, он, не получив ответа на свой первый вопрос, задал следующий:

      – Скажите, вы приехали сюда для того, чтобы принять участие в контрреволюционной деятельности?

      Я давно уже научился отвечать на любой вопрос неопределенно, с неким мистическим глубокомыслием, но это уже давно успело мне надоесть. Поэтому вместо ответа я напрямик спросил моего собеседника:

      – Вы что, представляете китайскую службу госбезопасности?

      – Конечно, сэр, – ответил человек, представившийся как Синь, и, как положено в Таиланде, вежливо поклонился, сложив перед собой ладони. – У нас нет серьезных интересов в этой стране, но кое-кто предположил, что вы – империалистический агент, пытающийся установить контакт с контрреволюционными силами, в частности, с буржуазным сепаратистом далай-ламой. Есть мнение, что вы собираетесь осуществлять подрывные действия, направленные против героического китайского народа.

      Синь говорил об этом таким спокойным и приятным тоном, что я, не удержавшись, поинтересовался:

      – А что, это плохо?

      – Конечно, это плохо, уважаемый сэр! За эти действия мое правительство обязательно вас сурово покарает, – заявил Синь с жизнерадостной улыбкой. – Разумеется, ваши империалистические союзники будут пытаться защитить вас, и это, само собой, также не останется без последствий.

      – О! – воскликнул я, поняв, наконец, о чем идет речь. – Выходит, вы угрожаете убить меня?

      – Мне было бы очень неприятно зайти так далеко, уважаемый сэр, – тем более что лично я считаю вас просто эксцентричным англичанином, искателем приключений.

      – А если бы вам все же пришлось убить меня, как бы вы это сделали? – спросил я. – Вы сделали бы это быстро?

      – Скорее всего да. Какие бы небылицы ни распространяла о нас ваша пропаганда, мы вовсе не варвары.

      – А вы могли бы убить меня во сне?

      На лице моего собеседника промелькнул испуг.

      – Было бы лучше всего, если бы нам удалось сделать так, чтобы ваша смерть была безболезненной и выглядела бы как естественная. Если вы будете бодрствовать, вы наверняка попытаетесь оказать сопротивление и на вашем теле останутся следы борьбы. А борьба за сохранение собственной жизни – это неприемлемая вещь для монаха, даже если этот монах – империалистическая свинья. Скажите, вы ведь… не империалистическая свинья, правда?

      – Я англичанин.

      – Есть хорошие англичане – например, коммунисты.

      – Но я вовсе не коммунист.

      Синь