Дом Грома. Дин Кунц

вертела карточку у себя в руках, пытаясь нащупать хоть какой-нибудь знакомый признак, выйти на нужную тропинку памяти. Карточка казалась ей все такой же незнакомой, она бы не удивилась, если бы ей сказали, что эту карточку обнаружили на корабле, прилетевшем с Марса.

      – Все это очень и очень странно, – размышляла Сюзанна вслух. – Я пыталась вспомнить, когда я в последний раз была на работе. Это был день перед отпуском. Я даже могу восстановить кое-какие фрагменты. Некоторые – очень отчетливо. Я помню, как встала в то утро, как готовила себе завтрак, ела, просматривала газеты. Это так же свежо в моей памяти, как и завтрак, который был сегодня утром. Помню, как пошла в гараж, села в машину, завела ее… – Замолчав, она завороженно смотрела на карточку, сжимала ее в пальцах, словно пытаясь ощутить ими какую-то невидимую субстанцию, заключенную в этом пластмассовом прямоугольнике. – Я помню, как выехала на машине из гаража… и после этого помню уже только возвращение вечером на машине домой. В середине ничего нет, кроме черноты, пустоты. И это касается почти всех воспоминаний о моей работе, таков почти каждый день. Я пытаюсь за что-то ухватиться, но это ускользает от меня. Эти воспоминания не в тумане. Они просто не существуют.

      Все еще продолжая стоять рядом с ее кроватью, доктор Макги заговорил мягким, ободряющим голосом:

      – Конечно же, на самом деле эти воспоминания существуют, Сюзанна. Надо только хорошенько порыться в подсознании. Представьте себе, что вы сидите за рулем своей машины утром того дня.

      – Я уже пробовала.

      – Попробуйте еще раз.

      Она закрыла глаза.

      – Вероятно, это был обычный августовский день в южной Калифорнии. – Макги пытался помочь ей восстановить картину того утра. – Жара, голубое небо, возможно, легкая дымка.

      – Жара, голубое небо – точно, – подтвердила Сюзанна. – А вот дымки не было, и на небе не было ни единого облачка.

      – Итак, вы сели в машину и стали выезжать на шоссе. Попробуйте теперь вспомнить, по какой дороге вы поехали на работу.

      Сюзанна молчала целую минуту. Затем промолвила:

      – Бесполезно. Я не могу вспомнить.

      – Как назывались те улицы, по которым вы ехали? – настаивал Макги.

      – Не знаю.

      – Да нет же, знаете. Назовите хотя бы одну улицу. Хотя бы одну, чтобы клубок начал разматываться.

      Сюзанна изо всех сил пыталась ухватиться пусть за самый слабый след исчезнувшего из ее памяти куска жизни. Пыталась вспомнить чье-нибудь лицо, голос, деталь из обстановки комнаты на работе – все было тщетно.

      – Простите, – призналась она, – но я не могу вспомнить ни одного названия улицы.

      – Вы рассказывали, что выезжали на шоссе из гаража. Правильно? Если вы помните это, значит, вы должны помнить и то, куда вы поехали, когда оказались на шоссе. Вы свернули налево или направо?

      С закрытыми глазами Сюзанна пыталась найти ответ на этот вопрос до тех пор, пока у нее снова не началась головная боль. Наконец она открыла глаза, посмотрела на Макги и, вздохнув, сказала:

      – Я