Ты только попроси. Меган Максвелл

этаже, мы идем в бар, делаем заказ и направляемся к нашему столику. Я говорю «нашему», потому что мы всегда его занимаем. К нам присоединяются Пако и Рауль. Парочка геев, с которыми я в отличных отношениях. Как всегда, они чмокают меня в шею и веселят меня. Мы разговариваем, и я снова вспоминаю то, что увидела вчера на стоянке. Мигель и начальница! Эта картина всплывает у меня перед глазами. Мой коллега – просто чудо, а не парень!

      – Что с тобой? Ты какая-то растерянная, – спрашивает Мигель.

      Прихожу в себя, смотрю на него и отвечаю, пытаясь забыть заполонившие мою голову картинки:

      – Да так, витаю в облаках. С каждым днем мой кот потихоньку угасает и…

      – Как жалко Куррито, – бормочет Пако, и Рауль сочувственно кивает.

      – Ох, милая моя, мне очень жаль, – говорит Мигель и берет меня за руку.

      Некоторое время мы разговариваем о моем коте, и мне становится еще грустнее. Я обожаю Курро, но с каждым днем, с каждым часом, с каждой минутой его жизнь становится короче. Мне пришлось это признать, когда я услышала от ветеринара диагноз. Но мне тяжело это осознать. Очень тяжело.

      Вдруг в кафетерии появляется моя начальница, и, как всегда, в окружении нескольких мужчин. Это какая-то пожирательница мужчин! Мигель смотрит на нее и улыбается. Я умолкаю. Моя начальница – очень привлекательная женщина. Это сексуальная брюнетка пятидесяти лет, решительная, свободная (но не совсем, ведь ей приписывают многочисленные интрижки с сотрудниками компании). Она следит за собой, как никто другой, и никогда не пропускает занятия в фитнес-центре. Одним словом, ей нравится… нравиться.

      – Джудит, – прерывает мои мысли Мигель, – ты уже все?

      Я прихожу в себя и перевожу взгляд от начальницы к своему завтраку. Делаю глоток кофе и отвечаю:

      – Все!

      Мы встаем и выходим из кафетерия. Пора работать.

      Через час, сделав нужные копии и дописав письма, направляюсь к кабинету начальницы. Стучу в дверь и вхожу.

      – Вот окончательный вариант договора для филиала в Альбасете.

      – Спасибо, – строго отвечает она, просматривая его.

      Как обычно, я стою перед ней в ожидании указаний. Я восхищаюсь ее волосами, они такие волнистые, такие ухоженные. Ничего общего с моими темными прямыми волосами, которые я обычно завязываю в хвост. Звонит телефон, и я поднимаю трубку:

      – Кабинет сеньоры Моники Санчес. Вас слушает ее секретарь, сеньорита Флорес. Чем могу помочь?

      – Добрый день, сеньорита Флорес, – слышу глубокий мужской голос, слегка монотонный, как у полицейского. – Это Эрик Циммерман. Я хотел бы поговорить с вашей начальницей.

      Узнав это имя, я быстро реагирую:

      – Один момент, сеньор Циммерман.

      Услышав его фамилию, моя начальница бросает документы, которые только что держала, буквально вырывает трубку у меня из рук и с милой улыбкой произносит:

      – Эрик… как я рада тебя слышать! – И после паузы: – Ну конечно, разумеется! Ах! Так ты уже в Мадриде? – Заливается наигранным смехом (он еще фальшивее, чем евро с изображением Папая), а затем шепчет: –