Распятая истина. Правдивая история Украины. Петр Петрович Котельников

материально, кому-то – морально. Многие чувствуют себя невостребованными, отодвинутыми на обочину жизни, многие испытывают определенные нравственные сомнения, не видят впереди ясных ориентиров, как для себя, так и своих близких.

      У меня нет желанной истины для Вас, дорогие читатели, в готовом виде. Но у меня есть опыт, профессиональные знания, воля и страстное желание искать эту истину вместе с Вами, друзья.

С уважением,Пётр Котельников.

      Вместо предисловия

      Бродили по пыльным дорогам Малороссии от села к селу слепые кобзари в сопровождении поводырей, или, простукивая путь свой отполированной до блеска длинной палкой, находили удобное место в тени дерева, усаживались и пели под неприхотливые звуки кобзы.. В песнях доносили они слушателям своим истории бытового и военного содержания. Пользовались кобзари у слушателей моральным уважением, поскольку не лгали. За труд свой от щедрот крестьян пропитание получали. Информации, предоставленной кобзарём, для слушателей было достаточно. Далее она уже начинала движение от одного к другому. Что-то и до нас добралось. Умирая, уносил кобзарь с собой фрагменты истории – грамотных было мало, желающих записать сказания еще меньше. Внимание слушающих обострялось, если в сказаниях пелось о храбрых казаках, кстати реально живших, их удачных походах против неверных… Более других в музыкальных сказаниях кобзарей встречались имена Северина Наливайко, Степана Остраницы, Ивана Сирко и иных «лыцарей» знатных. Особенно значимым, при жизни ставшим легендарным, был атаман Сирко, прославившийся удачными походами на Крым. В Крыму его именем непослушных детей пугали:

      «Вот придёт Урус-Шайтан, заберёт тебя!» «Урус-Шайтан» (Русский бес) – такова была кличка Ивана Дмитриевича Сирко среди крымских татар. Имя Сирко стало знакомо и жителям Центральной России, особенно после написания Репиным картины – «Казаки пишут письмо султану» Я решился представить на суд читателя стихотворный вольный перевод этого письма, являющегося ответом на письмо, посланного султаном запорожцам.

      Письмо султана:

      …Я султан, сын Магомета,

      Солнца брат и брат луны,

      Божий внук, источник света,

      Победитель зла и тьмы.

      Малого Египта властелин,

      Вавилона и Иерусалима,

      Гроб Христа рукой моей храним,

      Соткано веками мое имя…

      Я защитник веры христиан,

      Рыцарь я, великий воин,

      Раб Корана, гений мусульман

      Я над миром, над царями волен!

      Я повелеваю вам, казаки,

      Мне на милость сдаться

      добровольно,

      Я устал от своевольства, драки.

      Чтоб в округе было все спокойно!

      Ответ Сирко:

      Ты источник грязи и навоза,

      От тебя, как от козла смердит

      Ты, как будто гнойная заноза,

      Нарывает все кругом, болит…

      Ты Иблиса первый друг и брат

      Люцифера грязный секретарь,

      Ты козел и каменецкий кат,

      И Египта малого свинарь.

      Ну, какой ты, к черту, рыцарь,

      Голым задом ежика убьешь?

      Морда может с задницей сравниться,

      Как осел на божий мир орешь…

      Вавилонский кухарь, козолуп,

      Блазень несусветный всего света,

      Аспида и гада лучший внук.

      В ж… поцелуй нас всех за это…

      Нет календаря у нас сейчас,

      Месяц светлый поищи на небе

      Год единый у тебя и нас,

      Будем биться, где б ты только не был.

      Аналогичное письмо было послано крымскому хану

      Атаман Сирко писал:

      Хан-Селим-Гирею:

      «Первым ты на нас напал,

      А теперь жалеешь!

      Нечего на нас пенять,

      Что прошлись по Крыму,

      Мы еще придем гулять,

      С саблями и с дымом.

      Близкий ты для нас сосед,

      Забывать не станем,

      Как ты служишь много лет

      Холуем султану.

      Люцифера секретарь,

      Черта брат товарищ,

      Будем бить тебя, как встарь,

      Пока в землю сляжешь.

      Добре били мы тебя,

      Впредь тебе наука.

      Голова дана не зря,

      А ты думал брюхом.

      Не вели летописей казаки запорожские, никаких письменных источников о себе не оставили. Чтобы восстановить фрагмент истории, приходилось занимающихся прошлым Малороссии обращаться к польским источникам,