Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица. Эрвин Ставинский

как бы гнусно ни оборачивалось дело, – говорил он, – я, в сущности, никогда не сомневался, что все кончится хорошо. Я был уверен, что партия добьется своего. И она меня не подвела.

      – Я чего-то не понимаю, – заметил Вилли, – ведь за первого встречного партия не будет вступаться, так?

      – Ну конечно, – подтвердил Эрнст, энергично обтираясь мохнатой простыней. – Ну да, у меня есть заслуги и связи. А ты как думал. Я им помогал, когда работал в полиции. Заломон меня в беде не бросит. Теперь мои отношения с Францем стали еще теснее, – хвастался он.

      Ужин принесли в номер, и Эрнст начал рассказывать, как он стал своим человеком в нацистской партии и что теперь он надеется жить на ее средства. Отсюда и новое пальто и мягкий вагон.

      – И все это время ты скрывал от меня свою связь с нацистами? – удрученно вопрошал Вилли. Но Эрнст лишь хитро улыбался.

      Когда речь шла о повседневной жизни, Вилли обычно соображал медленно, и сейчас он с трудом переваривал рассказ друга. «Значит, Эрнсту не только удалось избежать последствий того “мокрого дела”, он даже ухитрился извлечь из него пользу, – думал Вилли. – А мне нечем похвастаться. Как был, так и остался ассистентом в политическом отделе». Эрнст заметил, как омрачилось лицо друга, и довольно бесцеремонно спросил:

      – Ну а деньги у тебя водятся?

      – Найдутся, – пытаясь сохранить достоинство, ответил Вилли, – триста марок в месяц полиция мне гарантирует. Кое-что подрабатываю в частном сыске.

      Эрнст помолчал и решил переменить тему разговора. Он стал объяснять, почему он приехал в Мюнхен и пригласил сюда Вилли. Оказалось, что завтра на большом партийном собрании в цирке «Кроне» его, возможно, смогут представить руководству и мюнхенским членам партии. Это очень важно, считал он.

      – Франц Пфеффер фон Заломан прилетит из Берлина, чтобы самолично представить меня, – похвастался Эрнст, – тебе тоже там надо быть, может, удастся представить и тебя.

      Вилли внимательно всматривался в лицо друга и все никак не мог понять, как обычный с виду парень мог добиться столь ощутимых успехов в жизни. А Эрнст между тем зевал и блаженно потягивался, лежа в кровати.

      Вернувшись к себе в отель на Румфордштрассе, Вилли долго лежал без сна, размышляя об успехах Эрнста. «А деньги у него есть, это сразу видно, партия не хочет, чтобы он голодал. Только бы все закончилось благополучно», – думал он, прикрывая заботливостью свою зависть к другу.

      Эрнст всегда старался устроить себе хорошую жизнь и при этом вечно попадал во всякие истории. Не очень было прилично, когда поднялся шум из-за каких-то роялей, которые Эрнст во время войны вывез из Польши в Германию. Да и теперешние дела друга, эти поручения партии, которые он выполняет, вызывают подозрение. Ведь не ради его прекрасных глаз партия несет такие расходы. Очевидно, его вынуждают заниматься рискованными делами. Может, даже «мокрыми».

      Во время последних выборов национал-социалистическая партия заметно укрепила свои позиции. Миллионы немцев поверили, что только она сможет