Инквизитор. И аз воздам. Надежда Попова

поведение. Год. Достаточно для того, чтобы проверить тебя и даже отправлять на расследование вместе с одним из знаменитейших следователей, и недостаточно для того, чтобы ты полностью втянулась в дело. Пойми меня правильно, на праведную монашенку ты не похожа.

      – Надеюсь, – буркнула Нессель, поджав губы, и вздохнула, выразительно кивнув в сторону двери: – Ужин у нас сегодня ожидается?

      … За ужином, как и во время обеденной трапезы, лесная ведьма была молчалива и всеми силами старалась не привлекать к себе внимания; к людям она явно так до сих пор и не привыкла, и от направленных на нее взглядов, даже случайных, Нессель было заметно не по себе.

      Несмотря на то что снедь была поглощена быстро, почти торопливо, к тому времени, как оба поднялись наверх, сумерки за окнами уже сгустились, и в комнатах воцарился тусклый полумрак. На разносчика, от которого Курт потребовал принести огня и зажечь светильник на столе, Нессель смотрела с осуждением и, когда парень вышел, неодобрительно поинтересовалась:

      – А прихватить с собою огня сам майстер инквизитор счел ниже своего достоинства? Десять лет назад ты мне не показался человеком, которому надо прислуживать.

      Курт помедлил, глядя на пляшущий под сквозняком язычок пламени, и, вздохнув, присел к столу поодаль от светильника.

      – Думаю, – проговорил он медленно, все так же не отрывая взгляда от огня, – тебе надо кое-что знать обо мне.

      – Да ты, я смотрю, тайнами оброс, словно камень мхом, – усмехнулась Нессель и, не увидев улыбки в ответ, опустилась на табурет напротив него, уточнив уже серьезно: – Что такое?

      – Когда я был в твоей сторожке, когда ты… объединилась со мною, чтобы исцелить, – помнишь, следующей ночью ты сказала, что видела мои сны? Что тебе снились огонь и страх? И еще ты спросила, что с моими руками.

      – Ты сказал, что твой враг пленил тебя, и, чтобы освободиться, тебе пришлось сжечь путы на собственных руках, – кивнула Нессель и вдруг ахнула, подавшись вперед: – Альта! Это тот же человек, что похитил мою Альту? Это он и есть тот самый «старый враг»? Тот, что сделал это с тобой?

      – Да, – поморщился Курт, – и обожженная кожа, и уязвленное самолюбие – не единственное, что мне осталось после встречи с ним. Я… с тех пор не выношу огня. Не могу приближаться к нему, не могу взять светильник в руку, не могу пальцами затушить свечу или даже подбросить полено в очаг. Обычно мне удается это довольно успешно скрывать – в том числе и вот так изображая из себя спесивого инквизитора, «которому надо прислуживать», и никто, кроме своих, об этом не знает.

      – «Не выношу», – повторила Нессель с расстановкой, пристально всматриваясь в его лицо. – То есть – боишься?

      – Да, – оторвав, наконец, взгляд от пламени, тяжело усмехнулся он. – Так будет точнее. Думаю, я должен тебе это сказать, коли уж нам предстоит de facto работать вместе и ты в каком-то смысле зависишь от меня; ты должна знать, на что ты можешь рассчитывать и чего от меня ждать, случись что. Точнее – чего ждать не стоит.

      – Этот человек… оставил