Не проклинайте мужа Светом. Александра Лисина

и словно бы поплыла, размазавшись в пространстве, как будто не могла удерживать стабильную форму. Человеческий облик начал сползать с него, как старая кожа, а из-под белесоватой пленки ненужного больше образа начали проступать совсем иные черты.

      – Что скажешь теперь, Хель? – знакомым до боли урчащим голосом спросил Мессир, прижав меня к стене и наклонившись так близко, что я ощутила горячее дыхание на своем горле. – Хочешь увидеть свою мечту?

      Я медленно покачала головой.

      Не‑на‑вижу инкубов! Была б моя воля, уничтожила бы всех до единого. Мы, суккубы, тоже искушаем и обольщаем, однако мы меняемся для своего избранника целиком – внешне и внутренне, до мельчайших подробностей копируя то, что видим в чужой душе. Отдаемся новому образу полностью, без оглядки, пусть и на какое-то время. Но при этом мы не убиваем, а лишь ослабляем очарованных мужчин. Не отнимаем у них мечту. Не иссушаем душу.

      Инкубы же забирают у тех, кто попался в их сети, почти все. Влезают в чужую шкуру, как паразиты. Бесцеремонно пользуются и сбрасывают отслужившую свое маску, как только в ней исчезает надобность. Они не умеют отдавать. Они лишь берут – жадно, бесцеремонно, нагло. Выпивают жертву, как оголодавшие вампиры, и оставляют после себя пустую, лишенную чувств оболочку.

      – Посмотри на меня, Хель! – властно потребовал полукровка все тем же рыкающим голосом, и я неохотно подчинилась. – Смотри! Тебе нравится то, что ты видишь?!

      Я на мгновение заглянула в холодные, лишенные каких бы то ни было чувств глаза цвета ночи. На знакомое до дрожи лицо с упрямо стиснутыми губами, на сильные плечи, покрытые белесоватыми чешуйками, полураскрытые крылья, которые не так давно были для меня надежной опорой, на мускулистый торс, на котором я знала каждую черточку… Едва не поддалась порыву коснуться неровного шрама на правой половине груди, но вовремя опомнилась. И, искривив губы в презрительной усмешке, честно ответила:

      – Нет.

      – Почему? – раздул ноздри принявший образ Темного Князя инкубовампир. – Он недостаточно для тебя хорош?

      Я на это только усмехнулась.

      – Боюсь, вы неверно ставите вопрос, Мессир. Важнее то, насколько вы хороши для меня.

      – Вот сейчас и узнаем, – прошипел он, и на мои плечи обрушилась невидимая тяжесть.

      Поверьте, мы не просто так считаем инкубов своими врагами: их любовные чары – единственные, что хоть как-то действуют на нас, а наши, соответственно, на них. Странная шутка природы – мы настолько похожи, что просто не можем не ненавидеть друг друга. И это многовековое соперничество усиливается тем, что наши силы не складываются, а умножаются, если кому-то вдруг удается завлечь в свои сети инкуба или суккубу. Получить такой трофей считается знаком наивысшего мастерства. Ярчайшим проявлением искусства обольщения. Недаром маменька обиделась, когда я уничтожила сразу две ее лучшие игрушки.

      Не нужно гадать, почему инкуб нацелился именно на меня: моя темная ипостась