Большая книга грузинских сказок и легенд. Мака Микеладзе

нежная, прозрачная, как крылышки пчелы, перелетала с лужайки на лужайку, с дерева на дерево, с цветка на цветок и, прикрывая волосы, похожие на ветви плакучей ивы, длинным покрывалом из абрикосовых цветов, улыбалась медовыми устами.

      Ребята играли в салки, жмурки, догонялки. Из леса выглядывал леший, с горы поглядывал, прищурив один глаз, снежный человек. Окружённые со всех сторон духами, люди накрывали на стол: гоми и надуги, хачапури и пхали, купдари и ветчина, хинкали и рыба, сациви и хашлама, ткемали и назуки – стол ломился от изобилия, птичье молоко и то было на столе. Глава пира ожидал божьего знака – закипало пиво, и это считалось разрешением свыше. Садились пирующие, но ни к чему, кроме хрустящего шоти (хлеба), фазана и цесарки, не притрагивались.

      Игриси, Оровела, Агуна

      Здравия и добра сказителю и слушателю

      К накрытому столу и проведённой борозде даже боги не опаздывают, а коль случалось запоздать, посол богов Хелсамдзивари напоминал – люди идут и преподносят выпеченные ими лепёшки в форме лозы и винограда. «Хлебцы Агуны» – так их называли в народе. Боги ставили золотые столики, серебряные треноги, и начиналось в золотом шатре под облаками божье пиршество.

      Игриси был богом воды, приливов, отливов и наводнения, каплю зря не проливал. У Хелсамдзивари лосося выпрашивали, тот просьбу любимчику рыбаку передавал, который руками мог выловить из косяка, плывущего с Понтийского моря к истокам Ингури, главную рыбину. Тот лицом в грязь не ударил и преподносил богам трепыхающуюся рыбу.

      Агуна покровительствовал вину и виноделию. Наполнял до краёв украшенные жемчужинами и драгоценными камнями золотые пиалы, кувшины преподнесённым крестьянами вином и живительной водой, поднимал тост за бога, за мир и спокойствие и выпивал до конца.

      Оровела был божеством труда, веселья, пира. (Негоже пировать без труда.)

      Все трое, закрыв глаза, делили лосося. Кому выпадала голова – становился во главе пира и запевал, получивший среднюю часть подпевал вторым голосом, а обладатель хвоста – бубнил басом. Разливалась вокруг громозвучная песня. Тут Дидберика появлялся – отменный танцор и музыкант и сказитель с козьей мордой. Стишки умел сочинять – самого лучшего зубоскала в соперники вызывал. Килике велено было забавлять, развлекать, новости пересмеивать, передразнивать, а то и подтрунивать над кем-то. Вино разливалось, песня и стихи разлетались, а как только затвор открывался и живительная вода из земли выливалась, люди голос подавали: сначала тихо, негромко начинали петь, потом песня крылья расправляла, гремела и, разгулявшись, достигала богов – благодатная, чистая, слаженная песня:

      Золотой шатёр над водой висит,

      солнцем озарённый ярким светом светит.

      В ответ на небе радуга семицветная, от моря к морю

      аж до снежной вершины Мкинварцвера перекидывалась.

      Хедеамдзавара

      Коль женюсь я на красивой,

      Вдруг не к сердцу окажусь,

      Мне