Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море. Жорж Блон

не удалось найти удовлетворительного объяснения случившемуся», – писал Артур Вейгалл. И это действительно так. Рассказы древних хронистов часто неясны и противоречивы и дают повод к спорам между эрудитами. Следует помнить, что морская битва развернулась в Амбракийском заливе после «странной войны», которая на восемь месяцев обрекла на бездействие две армии, занимавшие позиции вокруг залива, и во время которой было несколько мелких схваток, не давших преимущества ни одной из сторон.

      Мы не можем с уверенностью описать внешний вид судов, столкнувшихся в морском сражении. Ни одному археологу-подводнику пока не удалось найти ни одного затонувшего военного судна той эпохи, а изображения на гончарных изделиях, барельефах и фресках расшифровываются с большим трудом, и их нелегко отнести к определенному времени.

      Я уже говорил о спорах по поводу количества гребцов, расположения весел и т. п. Галеры Антония имели от двух до десяти рядов гребцов. Флот Октавиана состоял в основном из либурн – легких удлиненных судов с двумя рядами гребцов. Их формы напоминали формы пиратских судов из Либурнии (побережье Адриатического моря между Истрией и Далмацией). Суда Октавиана были быстроходнее и маневреннее «броненосцев» Антония.

      Поэтому Антоний приказал своим капитанам впустить флот Октавиана в Амбракийский залив, где его суда не смогут использовать свои быстроходные качества. 28 августа супруг Клеопатры, считая, что битва начнется на следующий день, погрузил на свои линейные корабли 20 000 легионеров и 2000 лучников. 29 августа подул сильный ветер, и на море началось волнение. Стало ясно, что все останутся на своих местах. Днем ветер посвежел и разразился шторм. Он продолжался 30 и 31 августа и закончился к вечеру 1 сентября. Антоний обошел строй судов, воодушевляя войска и экипажи. Но он не знал, что 31 августа два его капитана перешли на сторону врага и выдали Октавиану план сражения. Закончив обход флота, Антоний вернулся на борт галеры Клеопатры.

      Антоний расстался с супругой лишь на заре. Это была ночь упреков и взаимных оскорблений. А раздоры начались из-за давнего спора: военачальники Антония хотели дать бой на земле («у нас вдвое больше войск, чем у них»), а Клеопатра считала, что победу можно одержать лишь на море:

      – Чего добились твои войска за эти полгода, пока они стоят лицом к лицу с войсками Октавиана? Твоя кавалерия бежала после попытки атаковать Агриппу. Ты так удачно разбил лагерь, что множество пехотинцев умерло или заболело лихорадкой на берегу болот. Ты не сможешь нанести решающий удар только на суше. Если же Октавиан потерпит поражение на море, его воины окажутся на побережье без поддержки и припасов и их положение будет ухудшаться день ото дня.

      Нездоровая обстановка, присущая любым «странным войнам», обострила разговор. Клеопатра настаивала на том, что право решения принадлежит ей, ведь Октавиан объявил войну царице Египта, да и деньги платила она. И на строительство судов, и на жалованье войскам.

      В конце концов она потребовала,