Шкатулка императора. Александр Асмолов

пор покоя нет.

      Пройдя босиком по прохладному полу и выпив воды, Маша успокоилась. Сон навеял воспоминания об их с Варей приключениях в Египте. Тогда, впервые увидев неопытную студентку, Маша решилась отправить ее на глубоководное погружение за сокровищами. Как она ругала себя тем утром, поджидая худенькую Варю, с маленьким баллоном сжатого воздуха у крохотного лаза в днище затонувшего корабля. Туда протиснуться могла только такая миниатюрная девчушка, без женских излишеств. Да, и акваланг туда было не протащить, только маленький баллон, обеспечивающий дыхание минут на десять, который как н. э., берут с собой дайверы на всякий пожарный случай. Мария Михайловна сглотнула от этих воспоминаний, будто сама сейчас испытывала кислородный голод глубоко под водой. Она знала, как охватывает паника там, в темноте, когда воздух в баллонах заканчивается. В один миг в угасающем сознании проносится вся жизнь и единственная мысль. Зачем? Что привело сюда, к этой жуткой смерти. Здоровенные мужики, имеющие многолетний опыт погружений, вдруг теряют рассудок, совершая самые нелепые и постыдные поступки. Только бы выжить. Только бы вдохнуть соленого морского воздуха, которого на поверхности всегда в избытке.

      Все это Маша, работавшая тогда в Египте инструктором подводного плаванья на одной из баз дайверов, знала, и, даже, испытывала на себе. И ей было до сих пор совестно, за то, что отправила она в глубину совсем неопытную студентку. Те жуткие минуты ожидания она видит во снах. Случайно оказавшаяся в руках карта с отметками о сокровищах на затонувшем галеоне сводила ее с ума. Маша уговорила себя, что Варя легко отыщет клад и вернется. Каких-нибудь десять минут и они обе богаты и независимы от всей мерзости, что окружала инструктора последний год в Египте. Прошло два года, а вспоминания до сих пор яркие и четкие, словно случилось все вчера.

      Когда на глубине истекли десять минут, и газовая смесь в маленьком баллончике у Вари должна была закончиться, Машу охватил страх. Она попыталась себя убедить, что студентка сможет дышать еще минуты две-три. Однако и через пять минут со стороны крохотного лаза не донеслось ни звука. Инструктором овладел ужас. В ее воображении возникали картины одна страшнее другой – то студентку придавило проржавевшими балками, то она столкнулась с муреной, то застряла в каком-то узком месте, то, что вероятнее всего, просто закончился воздух. А вокруг жуткая тишина и только шелест распределительного устройства ее акваланга. Тогда Маша принялась колотить вторым аквалангом по краям крохотного лаза, надеясь, что Варя просто потеряла фонарик и заблудилась в темноте, а этот стук укажет студентке верную дорогу. Время остановилось в темной глубине Красного моря или просто заблокировалось в памяти от сильнейшего стресса. Остальное помнится только со следующего момента, когда Барина голова показалось из узкого лаза, освещенного фонариком инструктора. Стекло маски для подводного плавания искажало и без того налитые кровью от удушья или нечеловеческого напряжения,