Дело супруга-двоеженца. Эрл Стенли Гарднер

Сколько ему лет?

      – Семь.

      – Ну и дальше? – спросил Мейсон.

      – Этот мальчик оказался точной копией Фелтинга Граймса. Я в жизни ни разу не была так потрясена, как тогда. Пыталась что-то сказать, но не могла, и в конце концов у меня хватило храбрости лишь откашляться.

      – Нередко самое разительное сходство ни о чем не говорит.

      Гвинн кивнула.

      – Я понимаю, мистер Мейсон. Поверьте, я бы не стала вам надоедать, если бы не была уверена и если бы не другие осложнения.

      – Ладно, продолжайте. Дослушаем до конца.

      – Я справилась с приступом кашля, закудахтала над Фрэнклином-младшим, задала ему кучу вопросов, спросила, кто его папа и служил ли он в армии. Видите ли, Фелт – в смысле Фелтинг Граймс – был военным летчиком и служил в Китае. И, конечно же, юный Фрэнклин сообщил мне, что папа служил в военной авиации и как раз в Китае. Я спросила, есть ли у него фотография отца, и он принес ее. Это была фотография Фелтинга Граймса, снятая в Китае, и… Тут я, кажется, повела себя довольно бестактно, слишком много расспрашивала об отце, и миссис Гиллетт в какой-то момент сказала Фрэнки, чтобы он шел играть.

      – А вы как-нибудь дали ей понять, что узнали человека на фотографии? – спросил Мейсон.

      – Господи, конечно, нет! Я тут же запустила свою рекламную пластинку, и она имела большой успех. Миссис Гиллетт попросила меня прийти еще раз вечером… На фотографии, которую мне показал Фрэнки, на стене ангара виднелись какие-то китайские иероглифы. Я запомнила четыре самых больших и потом нарисовала их. Вот они. Ведь Фелтинг Граймс служил в Китае, и, если можно перевести иероглифы, мы узнаем, какая это военно-воздушная база, и тогда у меня будет достаточно доказательств, чтобы предоставить их Нелл… если понадобится.

      – Когда у вас был разговор с миссис Гиллетт? – спросил Мейсон.

      – Вчера днем.

      – И она хотела, чтобы вы пришли сегодня вечером, потому что дома должен быть муж?

      – Не знаю, мистер Мейсон. Она просто спросила, не могу ли я снова прийти завтра в половине девятого вечера. То есть сегодня.

      – Ну ладно. А что там насчет яда?

      – Вчера вечером я вернулась к Нелл и сразу же заметила, что Фелтинг Граймс почувствовал что-то неладное. Он спросил меня, где я была, как идет торговля, скольких людей я посетила и какие у нас перспективные визиты, а потом стал выяснять имена тех, к кому я должна была идти.

      – Но вы не сказали ему, что были у Гиллеттов? – напомнил Мейсон.

      – Тут-то и загвоздка! Сказала, мистер Мейсон. Видите ли, иногда фирма присылает список перспективных по почте, а иногда сообщает по телефону. Когда у меня список кончается, я звоню Нелл, и, если по почте пришел новый, она мне читает его по телефону. Если из фирмы звонят и к телефону подходит Нелл, она отвечает, что мисс Элстон слушает, и тогда список диктуют ей и она записывает.

      – А что случилось в этот раз?

      Гвинн Элстон сказала:

      – Очевидно, список валялся на виду и попался Фелту, откуда он и узнал, что я была у Гиллеттов. Так что представляете,