Эпоха великих соблазнов. Олег Дивов

не может развалиться! – сказал Шульте строго. – Модули скреплены механически.

      – Это была гипербола. Черный юмор. Ну, какие планы? Допустим, кислород мы подадим вручную. Отсечем головной от других модулей, чтобы не расходовать попусту. Регенерация… Она точно не сломана, там нечему – когда запустим подачу, сама заработает. А вот что с климат-контролем? Без него и воздух не понадобится. Без него платформа гибнет. Черт! Тут хуже, чем на субмарине!

      – Лучше, – возразил Шульте. – У нас есть ТМ4. Но платформу жалко. Будем чинить.

      – Будем, конечно! Эй, где мой тестер? Нужно сначала померить несколько цепей. А то как оно взорвется… Спокойно, командир, черный юмор. Но вы, серьезно, ничего не трогайте пока. С такими сумасшедшими неисправностями не шутят… Хорошо, только блоки придется менять в любом случае! Представляете, если мы починимся – чего я не могу гарантировать, – а компьютер снова все ообрушит? Давайте так: я делаю машину, остальные берут на себя по контуру. Нет, виноват, пусть лучше Чарли займется блоками, а меня поставьте на воздух. Чарли, вы знаете, где запасные части для компьютера?

      Появился Кучкин, мокрый и трясущийся.

      – Дерьмо, как это моментально! – выпалил он, и все его поняли.

      Английский у Кучкина был сугубо прикладной, зато доходчивый. И вправду, атмосфера на станции испортилась поразительно резко.

      – Все не работает! Это конец! – сообщил Кучкин, оглядывая коллег и веселея на глазах. – Командир, жду приказаний!

      – Несколько часов мы продержимся, – сказал Шульте. – Думаю, не меньше двух. Через двадцать минут будет Земля, они смогут консультировать нас. Давайте займемся диагностикой. Поделим роли. Господин Рожнов смотрит, как у нас с подачей, господин Кучкин разбирается с обогревом, на мне контроль влажности. Каждый идет по цепи и, что видит, тут же комментирует голосом. Есть поломка, нет поломки – говорите вслух. Господин Аллен… Э-э… Не понял. Чарльз! Где вы?

      – Здесь он. – Кучкин мотнул головой. – Сзади меня. Думаю, пошел за блоками в инженерный. Они там.

      – Я еще не поставил ему задачу!

      – Чарли умный.

      – Мне не понравилось его лицо. Оно не было умным. Оно было… Незнакомым.

      – Остановите это, – попросил Кучкин. – Каждый нервничает. Очень странное положение. Финально нештатное. Так начнем работать?

      Они расползлись по стенам и потолку. Минуту-другую в головном слышно было только пыхтение и возгласы: «Я не понимаю!», «Ох, дерьмо!», «Но тут все в норме!», «Ох, дерьмо!», «У нас точно напряжение не падало?», «Что за чертовщина?!», «Я совсем ничего не понимаю!», «Кто-нибудь что-нибудь понимает?».

      Потом Шульте спросил:

      – Какого черта он делает в спускаемом?

      И тут мягко хлопнула крышка люка.

      На миг воцарилась тишина.

      – Убийца… – негромко констатировал Рожнов.

      – Наша ошибка, – сказал Шульте. – Мы его запугали. Он же новичок.

      – Может быть, это случайность, – туманно предположил Кучкин.

      Еще через секунду все трое хором заорали:

      – Ча-ар-ли!!!

      И