Дикарка Жасмин. Бертрис Смолл

внимание Ругайи, победно улыбнулась. Сложив руки ладонями вместе, она очаровательно склонила голову и спросила: – Как ты думаешь, старая королева, моя бабушка, будет мной довольна?

      – Думаю, что да, – уверила Ругайя Бегум ребенка, – но ты, моя маленькая, не должна называть Мариам Макани «старой королевой». Твоя бабушка – знатнейшая дама в нашем краю.

      – Тетя, а зачем ей подвели глаза? – неожиданно спросил Салим. Ему показалось, что так она выглядит старше своих шести лет. Впервые в маленькой сестренке он вдруг увидел женщину, и открытие поразило его.

      – Сегодня особый случай, Салим, – ответила Ругайя Бегум с улыбкой.

      – Не уверен, что мне так нравится, – продолжал принц. – Она похожа на танцовщицу.

      – Салим! – воскликнула шокированная Ругайя Бегум.

      – А кто такая танцовщица? – подхватила Ясаман.

      – Красивая девушка, которая танцует, – быстро ответила мать. – Но ты не танцовщица, ты – принцесса. Салим! Немедленно извинись перед сестрой. – Темные глаза Ругайи зло сверкнули на старшего сына и наследника мужа. Ведь танцовщицы зачастую были проститутками. И то, что Салим мог при сестре сказать это слово, расстроило Ругайю Бегум.

      – Извините, тетя, я никого не хотел обидеть. Просто неудачно выразился, стараясь объяснить, что мне не нравится в наружности Ясаман. Мне следовало сказать, что краска не подходит для шестилетней девочки. – Принц взял руки Ругайи в свои и коснулся их лбом, демонстрируя послушание.

      – Мне уже шесть с половиной, – прикрикнула на брата Ясаман, и выражение ее лица так походило на Акбара, что и Салим, и Ругайя Бегум не смогли удержаться от смеха.

      – Приятно входить в дом, где так хорошо смеются, – послышался сильный приятный голос, и в сад вступила улыбающаяся королева-мать.

      – Бабушка! – Ясаман бросилась к пожилой даме и, обвив ручонками шею Мариам Макани, поцеловала ее в щеку.

      – Дай-ка мне на тебя посмотреть! Дай-ка посмотреть, – произнесла бабушка, освобождаясь от обнимающих ее рук.

      Ясаман грациозно повернулась.

      – Ну конечно, – подметила Мариам Макани, – с тех пор как я была здесь в последний раз, ты вытянулась. А ты хорошо учишься, моя девочка? Твой отец хочет, чтобы его дети не росли неучами. Он дал образование не только твоим братьям, но и старшей сестре.

      – Да, бабушка, я хорошо учусь, – заверила Ясаман. – Я могу считать. Изучаю историю нашего народа, французский, португальский и английский, который, как мне сказали, был языком Кандры Бегум.

      – А кого, девочка, твой отец выбрал тебе в учителя? – Темные глаза Мариам Макани светились любопытством.

      – Священника, бабушка. Его зовут отец Куллен Батлер. Он такой забавный – не то что тот мрачный старый отец Ксавье и другие священники. Отец Куллен смеется над обезьянкой Баба и ее проказами. Он приносит ей даже угощение и не называет отродьем дьявола, как отец Ксавье. Баба съела его четки, – прошептала Ясаман доверительно. – Он целый день не мог прийти в себя.

      – Не люблю я этих христиан,