Мне душу рвет чужая боль. Владимир Колычев

поддержать ее рукой, чтобы она устояла на ногах. А у отзывчивой консьержки нашелся успокоительный настой пустырника.

      – Так что вы знали? – спросил Александр, когда острая фаза кризиса слегка притупилась.

      Он сидел на стуле у стола в тесной консьержной, а девушка – на кушетке.

      – Я чувствовала… Он должен был еще вчера вечером приехать… Смотрю сейчас из окна, машина милицейская, люди в форме…

      – Но труп же вы не видели.

      – Нет.

      – А почему тогда решили, что это убийство?

      – Я консьержке позвонила. Она сказала, что кого-то убили…

      – А вы, простите, кто Вадиму Евсеевичу будете? Жена?

      – Да. То есть не совсем. Мы пока в гражданском браке… Я… Я можно посмотрю? Может, это не он.

      Увы, но ее робким надеждам не суждено было сбыться. В подвале лежал труп ее гражданского мужа.

* * *

      Майор Комов был в своем репертуаре.

      – Не трупом единым жив уголовный розыск… Что вы там по утопленнику нарыли?

      – Если бы это был утопленник, мы бы начерпали, – скупо улыбнулся Кулик. – А так, ты прав, рыть пришлось. Хотя воды все равно много было… Судя по заключению экспертизы, Стежков получил несколько сильных ударов в лицо и живот. И, наконец, этот смертельный удар в кадык… Даже не знаю, преднамеренное это убийство или превышение пределов…

      – Каких пределов?

      – Ну не знаю, может, самообороны. А может, и нападения… В общем, накрылся Стежков летальным исходом. Деньги и документы остались при нем. И ключи от машины тоже. Машина в гараже, «трехсотый» «Лексус»…

      – Неплохо мужик жил.

      – Неплохо. Деньги точно водились… Ларьки у него, магазинчики мелкие… И уголовное прошлое.

      – Это интересно.

      – Да ничего интересного. Сидел за вымогательство, целых семь лет. В девяносто девятом вышел, нашел деньги – возможно, друзья помогли. Бизнес открыл, приподнялся, так сказать…

      – Кто друзья?

      – Не знаю. Но сам он гольяновский, там братва и сейчас голову высоко держит.

      – Почему тогда здесь химичил?

      – Восток – дело тонкое. В смысле, восточная часть Москвы… Может, проблемы с кем-то из своих… Может, за это и поплатился…

      – Только заказухи нам не хватало… Здесь, у нас, он с кем-нибудь конфликтовал?

      – Ну, жена говорит… Гражданская жена, – уточнил Кулик. – Она говорит, что Стежков ресторан открывать собрался. В торговом центре, на Ульяновской… В общем, фирму нанял, ремонт в павильоне сделал. А когда работу принимал, с одним рабочим, говорит, сильно поругался.

      – Что за человек?

      – Жена говорит, что у парня не все дома были… То есть с виду вроде бы ничего, нормальный. Но когда Стежков злить его начал, у него чуть пена изо рта не хлынула. А глаза страшные-страшные… Стежков его обиженным назвал, а тот разозлился… Стежков, конечно, тоже хорош, оскорблял парня…

      – Драка была или что?

      – Нет, не было ничего. Но когда Стежков уходил, у парня совсем крышу снесло. Жена так сказала, что снесло. Видели бы вы, говорит, его взгляд. Такой злобы она никогда