Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ. Владимир Першанин

как можно быстрее уходить.

      – Кажется, немцы или полицаи, – предупредил он остальных. – Ждать нам тут нечего. Толя, прикроешь нас, если они откроют огонь.

      Пограничник Толя Нагай кивнул и снял с предохранителя автомат. Группа бежала, пригнувшись, надеясь быстро пересечь открытое место.

      Бывший лейтенант, а теперь заместитель начальника волостной полиции Геннадий Трегуб открыл огонь из «дегтярева». Одновременно начали стрельбу трое полицаев. Опыта они не имели, зато довольно точно опустошал диск Трегуб.

      – В девку цельтесь, по ногам! – кричал он. – Это – радистка. Ее обязательно живьем взять надо.

      Однако пуля настигла пограничника, бойца особого отряда НКВД Анатолия Нагая. Он бежал последним, отстреливаясь из «ППШ», и был ранен в ногу.

      Анатолий добрался до кустарника на другой стороне дороги и сел, зажимая пробитую голень. Его быстро перевязали.

      – Идти сможешь? – спросил Орехов.

      – Смогу. Если надо, останусь вас прикрывать. У меня два диска и три гранаты.

      – Нет, – отрицательно покачал головой сержант. – Нас не только прикрыть надо, но и увести погоню в сторону. Останется Снитко со своим помощником. Передай им две гранаты.

      – А сам с радисткой пятки салом смажешь и бегом в лес! – буркнул Снитко.

      – Я за радистку отвечаю, а прикрывать будешь ты.

      – Могу и я остаться, – вызвался Саня Гречихин, мальчишка-проводник.

      – Базар разводить не будем. Уходим.

      Вверх взвились одна и другая красные ракеты: полицаи вызывали подмогу.

      Помощник Снитко был вооружен ручным пулеметом, снятым с подбитого танка. Этот пулемет уступал «дегтяреву-пехотному» по прицельности, но партизан, прошедший службу еще в начале тридцатых годов, владел оружием хорошо.

      Он не торопился открывать огонь, имея всего два диска по 63 патрона. Зато быстрыми очередями опустошил магазин трофейного «МП-40» Аркадий Снитко и толкнул помощника:

      – Чего спишь? Стреляй.

      – Куда? Полицаи подмогу ждут, не высовываются пока.

      – Когда подмога заявится, нас с тобой в пять минут прикончат. Орехов удрал, а нас оставил – выпутывайтесь как хотите.

      Пулеметчик промолчал. Ему не нравится, что начальник разведки постоянно трется при штабе отряда, где не надо суетиться, а в поиск направляет, как правило, молодых необстрелянных ребят. Сейчас он явно трусит, хотя прикрывать радистку, кроме них, некому.

      – Орехов жук еще тот, – начал было снова Аркадий Снитко, но пулеметчик его перебил:

      – Лучше помолчи насчет сержанта. Он до конца обязан радистку охранять. И парень он решительный. Тогда, на «железке», Орехов впереди бежал, а ты не спешил. Зато Карп Иванычу часы и трофейный пистолет в подарок притащил, чтобы выслужиться.

      – Илье Карповичу! – осадил помощника Снитко.

      Тем временем Трегуб, разглядев, что перед ними всего двое партизан, приказал троим полицаям обойти их с фланга.

      – С минуты на минуту подмога