Солнце цвета ночи. Дмитрий Казаков

картина никуда не исчезла. На том месте, где две недели назад стояла многолюдная усадьба, остались обгорелые развалины.

      – Конунг, ты… – начал Арнвид Лысый, но, наткнувшись на полный ледяного бешенства взгляд Ивара, смущенно опустил глаза.

      Даг спрыгнул с коня, пошел по самому краю опаленного участка, вглядываясь в землю.

      – Сеча была, – сказал он, нагибаясь и рассматривая что-то. – Многие погибли…

      Ивар слез с седла.

      Четырнадцать дней назад, отправляясь на тинг во Фросту, он был счастливым мужем и отцом, а теперь, судя по всему, лишился горячо любимой жены и сыновей, не успевших взять в руки первый меч…

      Хотелось упасть на колени, уставиться в блеклое весеннее небо и заорать «Один, отец наш, Владыка Ратей, ответь! Кто!? Какая тварь осмелилась совершить это!?».

      Но конунг не имеет права вести себя так, не рискуя потерять уважение своих людей. Ивар сглотнул скопившуюся в горле горечь и сказал голосом, безжизненным, точно песок пустыни:

      – Ищите, должны остаться следы.

      Попытался поднять руку, чтобы стереть со лба выступивший пот, и только в этот момент осознал, что кисть закаменела на рукояти меча.

      – Так судили Норны, – подошел Арнвид, встал рядом. – Если хочешь, я попробую помочь?

      Ивар знал, что руны, начерченные лысым эрилем, помогут отогнать тоску и затушить ярость, но только покачал головой:

      – Нет. Мужчина должен встречать удары судьбы лицом к лицу.

      – Как знаешь, – ответил Арнвид, потирая лысину, блестящую, словно полированное дерево.

      Подошел Даг, заговорил, глядя конунгу куда-то в область коленей:

      – Примерно два десятка человек. Пришли со стороны моря. Случилось это вчера утром или позавчера вечером.

      – Кто? – спросил Ивар. – Сколько погибших?

      – Не знаю, – лучший следопыт дружины, способный отыскать след на голом камне, пожал плечами. – Клянусь шляпой Тунда, на такие вопросы не ответит и Вафтруднир. Нужно смотреть…

      – Ищи, – проговорил Ивар.

      Даг кивнул и отошел.

      – Эй, господин! – донесшийся издалека крик заставил Ивара повернуться.

      От виднеющегося на востоке леска к викингам бежал, спотыкаясь, человек. Виднелся болтающийся на поясе нож, коротко стриженые волосы, темные с проседью, выдавали раба.

      – Это же Ангус Дятел, – заметил Нерейд, прищурившись. – Интересно, как он ухитрился выжить?

      Ивар смотрел на приближающегося человека и вспоминал, как год назад купил пожилого ирландца на торге в Конунгахелле, как спорил с женой, возражавшей против раба-христианина, и как прошлой осенью сделал простого работника управляющим.

      Как выяснилось позже – не зря.

      – Господин, – Ангус остановился, тяжело дыша и вытирая лицо, по которому струился пот. – Слава Святому Патрику, вы вернулись!

      – Говори, – сказал Ивар, с трудом раздвигая сведенные судорогой челюсти. – Что произошло?

      – Ваша жена жива, и дети тоже, – проговорил Ангус, отдышавшись. – Мы успели их вывести.

      Ивар сглотнул, ощущая, что сейчас взлетит. Сердце дернулось, по телу прокатилась теплая волна.

      – Славно, – Нерейд кровожадно оскалился, показал острые белые зубы. – Осталось лишь найти тех, кто напал, и выпустить им кишки…

      – Позавчера ночью прискакал паренек из Бюнеса, рассказал, что неподалеку от их селения пристал корабль, и с него сошли вооруженные люди, – проговорил ирландец. – Госпожа захотела оборонять усадьбу, но я ее не послушал…

      – Верно поступил, клянусь Гунгниром, – заметил Ивар. – Этим ты заслужил свободу и место в дружине, Ангус Дятел.

      – Мы только успели вывести ее и остальных женщин, как заявились чужаки… – ирландец махнул рукой. – Вел их очень высокий воин…

      – Храфн Прямой, – проговорил Ивар, скривившись.

      Храфн приходился племянником херсиру Тормоду из Согна, чей дом три года назад викинги под предводительством конунга Хаука Льда сожгли, а самого херсира убили.

      Хаук погиб в далеком Миклагарде, дружину возглавил Ивар, а Храфн не забыл о мести.

      – Они не успели уплыть далеко! – тяжело прогудел Кари, сжимая кулаки, похожие на небольшие бочонки. – Надо поспешить к кораблю!

      – Успеем, – кивнул Ивар. – Ангус, где Рагнхильд и дети?

      – У отца, – ответил ирландец. – Я их устроил и отправился сюда. Ведь я знал, что вы вернетесь.

      – Хорошо, – конунг оглядел дружинников. – Рёгнвальд, Гудрёд, отправляйтесь к побережью, скажите Эйрику, чтобы готовил корабль. Сигфред, возьмешь Ангуса в седло. Мы навестим Рагнхильд, а потом отправимся в погоню! В седла, нечего ждать!

      Викинги забрались на коней, крикнул что-то Нерейд. Простучали копыта, на пепелище стало тихо и мертво, как на старом кургане.

      Ворота заскрипели, створки поползли в стороны, открывая могучего, поперек себя шире мужика,