Солнце цвета меда. Дмитрий Казаков

что, гады? Сразимся? – прохрипел Нерейд, крепость головы которого ночные убийцы явно недооценили. Лицо рыжего викинга было черным от натекшей на него крови, но двигался он уверенно.

      – Сразимся! – подтвердил Ивар, извлекая из ножен клинок. – Сопротивляйся, так будет интереснее…

      Но обладатель дубинки вовсе не собирался биться с двоими разъяренными викингами. Развернувшись, он пустился наутек. Мелькнула в лунном свете низкорослая фигура в мешковатой одежде, и мягкий топот стих в тишине.

      – Вот так всегда!.. – В голосе Нерейда слышалось разочарование. – Как бить но башке со спины – он готов, а как честно позвенеть сталью, порадовать валькирий – тут же удирает! Что за жизнь, клянусь задницей Фенга!

      – Хватит ругаться. – Ивар спрятал клинок, пощупал плечо, которое после удара немилосердно ныло. – Выволоки лучше этого на свет, посмотрим, что за птица…

      – И кто это оказался? – поинтересовался Лычко.

      – А Хрофт его знает. – Ивар пожал плечами и сморщился от боли. Ушиб, по поводу которого Арнвид ругался довольно долго, до сих пор мешал двигаться. – Маленький, но крепкий, одежда вся серая, всякой мелочью напичкана ножами, веревками, бутылками какими-то… А еще на теле, под мышкой, крохотное тавро выжжено – крестик какой-то. Концы еще загнуты как-то хитро, против хода солнца…

      – Мертвецкое коло! – Видно было, как посланник князя тиверцев побледнел. – Удача опять была с тобой, конунг! Ты выжил после встречи с воинами Чернобога!

      – Не удачу надо благодарить, – хмыкнул подошедший Арнвид, – а вон того балбеса, голова у которого крепче, чем у инеистого великана!

      И эриль потыкал пальцем в сторону Нерейда, который беззаботно храпел на лавке, подставив солнышку мускулистый, покрытый белыми полосками шрамов торс.

      – Что еще за воины Чернобога? – поинтересовался Ивар.

      – Когда Род начал творить мир, – голос Лычко стал торжественным, словно у жреца, произносящего гимн, – он создал себе в помощь двоих сынов, Белобога и Чернобога..

      – Короче, – оборвал излияния русича Арнвид. – Если бы я каждый свой совет конунгу начинал с Имира, то меня давно бы выкинули за борт!

      – Если короче, – не стал артачиться Лычко, – то это душегубы, поклоняющиеся самому черному из богов. Днем они могут быть кем угодно – купцами, мастеровыми, даже воинами. А ночью становятся убийцами. У них свои воеводы, волхвы, тайные знаки. Тот, кто желает смерти врага, должен найти скрытое капище и принести там жертву. Считается, что Чернобог услышит его и укажет своим воинам на обреченного…

      – Знаем мы, как он укажет! – Арнвид презрительно фыркнул, – Жертва наверняка приносится золотишком, а к ней прикладывается кусок бересты, на котором все написано. У вас тут черты и резы кропать многие горазды…

      – Горазды, да не в этом дело. – Русич покосился на лысого эриля как на сопливого несмышленыша. – Дело в том, что кто-то заплатил за убийство Ивара, и заплатил немало. Слуги Чсрнобога задешево не продаются… А взяв заказ,