Любовь по волчьим правилам. Юлия Зеленина

варианта он не видел. Из кармана джинсов предводитель вытащил несколько купюр и протянул их Санрайз, при этом строго-настрого распорядился тратить деньги только на одежду.

      – Я поняла, – ответила Санрайз, с трудом скрывая радость.

      – Никакой травки или алкоголя.

      – Слушаюсь, папочка! Я полетела в магазин!

      Санрайз чуть ли не вприпрыжку умчалась из дома за покупками. Идея привести в их сплоченную команду неизвестного человека ее по-прежнему не вдохновляла, но наличные скрашивали неприятный привкус горечи. Тратить деньги – одно из самых приятных занятий. Чоп снова принялся ломать голову над дурацким кроссвордом, в котором, как оказалось, не осталось ни одного знакомого слова. А Макс поспешил скрыться в своей комнате, чтобы никто не заметил его слишком радостную физиономию. Перспектива заиметь настоящие крепкие отношения с той, от кого не будет секретов, окрыляла его.

      Глава 9

      Муха в паутине

      Тот, кто с первого шага начинает жалеть, что пошел на гору, не сможет взобраться и на маленький холм.

Тибетская пословица

      Руслан Викторович пришел на работу в хорошем настроении. Лида накормила его сытным завтраком и проводила нежным поцелуем. Бравый радовался тому, что его коллеги не могут читать мысли, многие бы сделали вывод, что глава специального подразделения, работающего над секретным проектом «ДУО-люди», «расползается по швам» от несвойственной ему лирики.

      В кабинете Бравого ждал заместитель, а также Грифель. Увидев их, Руслан Викторович поспешно взглянул на наручные часы – не опоздал ли он? Вдруг человек, у которого пунктуальность – одно из главных достоинств, потерялся во времени от чувств и эмоций, вызванных прекрасной Лидией?..

      – Руслан Викторович, здравствуйте, – Иван пожал руку начальнику. – Наш Карандаш пришел пораньше, видимо, не терпится слить информацию о своих друзьях.

      Это насмешливое замечание больно ранило Грифеля. Он снова подумал, что вся эта затея с покаянием – глупость. На что он рассчитывает? Что эти жестокие люди запросто отпустят его?

      – Доброе утро, Ковалев тире Грифель! – бодро воскликнул Руслан Викторович, протянув молодому человеку руку. Тот замешкался, но затем неуверенно пожал ее. – На будущее, Ковалев: хилое рукопожатие говорит либо о смятении, либо об отсутствии интереса.

      – У меня болит рука, – соврал Грифель. – Прошлый раз вы…

      – Как говорится, кто старое помянет – тому глаз вон! – перебил его Иван и подтолкнул к столу, на котором уже был приготовлен чистый лист бумаги.

      – Здесь нужно изложить подробно информацию о товарищах! – объявил заместитель.

      Руслан Викторович занял свое место в кресле во главе длинного стола. Он внимательно рассматривал растерянного предателя, решившегося на отчаянный шаг, и, как ему казалось, жалеющего об этом. Бравый не мог понять одного: что уникального в Андрее Ковалеве – хилом бледном ничтожестве, визжащем, как девчонка, при ударах средней тяжести?

      – Я говорил, что хотел бы гарантии, – заблеял Грифель, глядя на пустой лист.

      – Какие