Великая смута. Конец империи. Глеб Носовский

XVI–XVII веков. ОСОБЕННО ТЕСНЫЕ ОТНОШЕНИЯ МОНАСТЫРЬ ПОДДЕРЖИВАЛ С РОССИЕЙ» [54], с. 38. Известны жалованные грамоты монастырю от русских Царей Федора Ивановича и Бориса Федоровича Годунова [54].

      Рис. 34. Успенский монастырь в Крыму. Гравюра XVIII века. Взято из [165]

      Но вот в XVII веке в эти места приезжает известный турецкий путешественник Эвлия Челеби. Он описывает старый город Салачик, расположенный на дне ущелья, на одном из отрогов которого и находится Успенский монастырь. Монастырь уникален в том смысле, что большинство его помещений высечены в отвесной скале, а остальные помещения расположенны на уступах скалы.

      Турецкий путешественник пишет о Салачике следующее «Древний город, который насчитывает 300 великолепных домов, покрытых черепицей и украшенных. Все эти дома каменные со стенами из камня, с украшениями, построены великолепно и совершенно, крепко и в старом стиле. А в пещерах у подножия скал находится НЕСКОЛЬКО СОТ помещений. Жилища в этих гротах в июле очень холодны, а зимой, напротив, теплы. Имеются там пять участков и ПЯТЬ ХРАМОВ, при которых ПЯТЬ МИНАРЕТОВ, построенных в старом стиле». Цит. по [165]. См. также [164], с. 122. Описание не оставляет никаких сомнений, что Эвлия Челеби называет ПЯТЬЮ ХРАМАМИ С МИНАРЕТАМИ именно Успенский монастырь. Тем более что в Успенском монастыре ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ ПЯТЬ ХРАМОВ. А именно, «к началу XX века ЗДЕСЬ СУЩЕСТВОВАЛО ПЯТЬ ХРАМОВ» [165]. Но с другой стороны, этого же описания совершенно отчетливо видно, что Эвлия Челеби говорит о МЕЧЕТЯХ С МИНАРЕТАМИ, то есть о храмах в которых молятся турки-мусульмане. Правда, «построены – В СТАРОМ СТИЛЕ». Что же получается? Для ТУРЕЦКОГО путешественника XVII века ПРАВОСЛАВНЫЕ ЦЕРКВИ УСПЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ БЫЛИ РОДНЫМИ ХРАМАМИ, НО ТОЛЬКО ВЫПОЛНЕННЫМИ В СТАРОМ СТИЛЕ, ведь это именно то, что мы и утверждаем в нашей реконструкции. А именно, что в XV–XVI веках еще сохранялось единая или сильная близость религии православных христиан и османов-атаманов.

      Современные историки, конечно, «не имеют права» отнести слова Челеби к Успенскому монастырю, несмотря на четкость и очевидность его описания. Хотя даже пещерное устройство монастыря (кельи-гроты, высеченные в скале) описаны Челеби совершенно недвусмысленно. Более того, слова Челеби о «ПЯТИ УЧАСТКАХ» ясно указывают на ПЯТЬ УЧАСТКОВ-УСТУПОВ в скале, на которых ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАСПОЛОЖЕН УСПЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ. Тем не менее историки пытаются найти хоть какие-то следы МУСУЛЬМАНСКИХ МЕЧЕТЕЙ – в современном смысле слова – в этом месте. ОДНАКО ТАКИХ СЛЕДОВ НЕТ. Тогда было решено назвать мечетями вообще все мусульманские памятники Салачика. Но и тут у историков ничего не получается, так как таких памятников оказалось всего два, а не пять. Это мавзолей Хаджи-Гирея и мусульманское духовное училище. И ни один из них мечетью не является [165].

      У читателя может возникнуть вопрос. Если православный Успенский монастырь был так тесно связан с Крымским ханством, то куда же делись летописи и документы, из которых можно было бы все точно узнать? Ведь монастырь, повторим,